Слушал Николас задумчиво, полуприкрыв глаза, если бы Айден не ощущал по связи, то решил бы, что Николас задремал. Но он не спал, и в голове у него совершенно точно раскладывалась картина из составных частей. Такое не показывала даже связь, но Айден хорошо знал Николаса. Наверняка, если бы не слабость, он бы уже надевал мундир и шёл вникать в произошедшее прямо на месте. Но пока возможности не было, работал головой.
Когда Айден замолчал, Николас перевёл дыхание, поднялся и налил себе чай. Пусть тот и был ужасно холодным, но всё равно приятно промочить горло.
Старательно устроив себе гнездо из подушек, Николас уселся и обхватил руками колени. Он молчал, и Айден первым нарушил тишину, шум дождя его раздражал:
– Я не отдал приказ арестовать Кассандру, но отдам, конечно. И эту Аделин. Мюррей говорил о женщине, точно одна из них. Жаль, Мюррей не рассказал, но уже неважно.
– Хорошо, что не рассказал, – проворчал Николас. – Ты успел разнести его дом и устроить над столицей грозу со своей магией. Если бы пошёл к Кассандре, кто знает, выстоял бы город. И ты сам.
Айден хотел поддержать шутку или ответить чем-то забавным, но вовремя прикусил язык, когда понял, что Николас не шутил. Действительно неизвестно, что бы произошло, если бы Айден полностью потерял контроль над собой.
– А если в этом и была цель? – спросил Николас.
Не понимая, что он имеет в виду, Айден вернулся на софу и приготовился слушать, а Николас аж привстал среди подушек:
– Так, смотри. Изначально Кассандра или Аделин пришли к Мюррею. Им требовались жертвы и информация о тебе. Думаю, второе было решающим, всё-таки глава Синдиката в силах узнать детали. И я подозреваю, он выдал дамам гораздо больше, нежели Капелл с его россказнями о поэтическом обществе. Бездна! Да про нашу с тобой связку или про то, что тебе дорог Роуэн, Кассандра и сама знала.
– А что мог раскопать Мюррей? – удивился Айден.
– Например, о том, почему ты оказался в храме и воспитывался там десять лет. О том, что в подростковом возрасте твоя магия была нестабильна. Мы думали, из храма кости брали, но что, если сообщник изначально именно о тебе рассказал?
Вспоминать о том, как не владел собственной магией, Айден не любил. Тем более это в прошлом, сейчас магия отлично ему подчинялась. Но пока Николас выстраивал цепочку и излагал факты, не озвучивая выводов, зревших у него в голове:
– Мюррей выдал информацию о тебе, а заодно подсунул неугодных ему жертв и подсказал, какие здания заброшены, какие тоннели где есть. Кассандра захотела чайную, наверняка там и встречались те, кто творил запрещёнку. Мюррей решил заработать на эликсире, вот и согласился. Но гниль пошла сильнее. Тут бы Мюррею спохватиться и ненавязчиво сдать сообщников, но он оказался долбаным психом, который хотел конца света. Но чего хотят Кассандра с Аделин? Им-то гниль зачем? Они ничего с этого не имеют.
– Кроме хаоса.
Они посмотрели друг на друга одновременно. Когда Айден произносил эту фразу, у него ещё не было чётких мыслей, но стоило озвучить, как вывод выкристаллизировался. Николас чётко его уловил.
– Разбудить хаос, – прошептал Айден. – Мюррей сказал, разбудить хаос.
Медленно Николас кивнул.
– Хаос. Кассандра и Аделин хотели хаоса, Айден, всегда только хаоса.
Айден вспомнил, как повторяли, что общее полотно магии в городе волнуется. Один Равенскорт, каким бы сильным он ни был, не смог бы разболтать общую магию.
А вот гниль – легко.
– А когда был достигнут нужный уровень хаоса, – тихо продолжил Николас, – понадобились твои силы как остриё их запрещёнки. Чтобы направить всё это на разрыв в пространстве.
Ошарашенно Айден смотрел в окно, где шелестел дождь. В каком-то смысле он был рад, что не вся ответственность за непогоду лежит на нём.
Николас продолжал:
– Заражать меня было опасно, но я вышел на чайную, да и ты кинулся проверять меня при одном подозрении на болезнь. Они хотели убить меня, пошли на риск, что ты заразишься… потому что у нас идеальная связка. Моя смерть повлияла бы на тебя больше всего.
Наверняка в доме леди Лоусон её уже давно нет, как и Аделин. Они понимали, что Айден придёт, и он бы всё там разнёс. Кто знает, что бы при этом осталось от него самого, но и сейчас идёт дождь, бушует гроза, полотно магии нестабильно.
– Но они вряд ли верят в левиафана, – заметил Айден.
Николас помотал головой:
– Древние семьи способны открывать двери в другие пространства.
– Но не умеем.
– Вот! Так записано в древних трактатах, так творили страшную магию в Кальтоне. И ты точно в силах открыть карман в пространстве или даже дверь в потустороннее. Ты сделал это в Академии!
– Не совсем…
– Поэтому они хотели хаоса. Задержали императора, чтобы ты остался один на один с гнилью и ответственностью. Уверен, Мюррей выяснил, как ты переживаешь за свои обязанности! Во дворце это не такой уж секрет. Всё, чтобы расшатать твою магию, ведь раньше она была неустойчива! Значит, и в этот раз ты мог сорваться, а вместе с тобой все тени. Хаос. Чтобы открыть дверь. Наверняка у них наготове запретные чары, чтобы направить разбушевавшуюся силу и разорвать ткань пространства.
По спине Айдена невольно пробежала дрожь. И он подумал о Роуэне, как в последнее время ему было плохо. Возможно, до него тоже смогли как-то добраться. Во дворце всё проверялось. Может, у Кристиана? Хотя он внимателен.
– Айдз, – изменившимся голосом сказал Николас, то ли подумав о том же самом, то ли уловив эхо в мыслях Айдена. – Склеп. Ты говорил, Роуэн часто ходит в семейный склеп. Пошли магов проверить. Нет, пошли самих Алденов! Кладбище формально не входит в юрисдикцию гвардии, они его не охраняют, как дворец. А есть запрещёнка, которую можно повесить на стены.
Если это так, то каждый раз, когда Роуэн ходил к Конраду, на него действовали запретные чары. Маги постоянно проверяли дворец, покои принцев, их самих, но никому не приходило в голову проверить склеп. А если Мюррей собирал информацию с помощью шпионов, не так сложно выяснить, что Роуэн часто бывал на кладбище.
– Я их убью, – ровно сказал Айден.
Вдалеке снова загрохотало, и Николас глянул с тревогой. Почти защекотала связка, это было странное ощущение, Айден опешил и с недоумением уставился на Николаса. Тот хитро