Вместо нее на свет появилась Оттолина Хольцфалль.
– И я бросила тебя, чтобы сделать тебе больно в ответ.
Лотти уже предчувствовала, с каким презрением отреагирует Эстель. Что-то сжалось у нее в груди. Но ответная улыбка не была улыбкой Эстель. Лотти никогда не видела на ее лице такого мягкого выражения.
А потом Эстель испарилась, словно ее и не было.
Лотти осталась одна в коридоре монастыря, и ее сердце судорожно колотилось.
Она много раз видела магию в Вальштаде, но здесь, в Гельде, она казалась странной и неуместной. Лотти протянула руку, будто рассчитывая нащупать невидимую Эстель.
И увидела в тусклом свете кольцо на безымянном пальце.
Глава 75
Нора
Это было испытание.
Проклятое испытание, которого она не ожидала.
Испытаний должно было быть столько же, сколько и претендентов.
Их осталось четверо.
И четыре испытания уже прошли. Сдержанность. Храбрость. Сплоченность. И самоотверженность.
Но раньше их было пятеро. До того, как погибла Констанс. И теперь, в самый последний момент, состоялось пятое испытание. Испытание честности, которое Нора провалила, солгав Аугусту… Точнее, иллюзии Аугуста, созданной хульдрекаллом.
Нора заставила себя успокоиться, не предаваться самобичеванию, и дотронулась до кольца на пальце. Завтра она сможет войти в лес, несмотря ни на что. И… В руке она по-прежнему держала записку. Та не испарилась вместе с Аугустом. Бумага была настоящей. И, развернув ее, Нора прочитала адрес.
Станет ли лгать испытание, предназначенное для проверки ее честности?
Ей нужно было вернуться в особняк до полуночи.
Об этом напоминали оковы на запястьях и лодыжках.
Следовательно, у Норы оставался всего час.
Она забралась на фальшборт и, недолго думая, прыгнула в Вальд. Кто-то заорал, рыцарь выкрикнул ее имя, а потом она погрузилась в воду.
Она спешно пересекала один круг за другим, игнорируя прохожих, провожавших взглядами насквозь промокшую наследницу. Рыцари будут искать ее где угодно, но только не здесь.
Адрес на записке привел ее к скромному домику в 7-м круге – скучной, ничем не примечательной части города. Глядя на кирпичный дом с белой штукатуркой, окруженный другими точно такими же, было сложно поверить, что здесь живет самый опасный преступник в городе.
Впрочем, Нора разглядела чары на стенах. Они защищали дом от пожара и взлома. В одном-единственном окне на втором этаже горел свет. Было тихо. В такой час мимо не проезжали машины, не ходили прохожие.
Нора сжала большим и указательным пальцем зачарованную побрякушку, наполняя ее магией.
А потом смяла фасад дома.
От такого чары его не защитили.
Кирпичи раздробились с ужасающим грохотом. Цемент, бетон и трубы рассыпались в прах. От той части дома, что выходила на улицу, осталось лишь медленно оседающее облако пыли.
Нора ждала. В соседних домах поднялась паника, жители кричали и распахивали двери. Несомненно, скоро приедет полиция. Но у нее еще оставалось время до их появления.
Время с ним разобраться.
Если Нора чему-то и научилась за те три дня, что просидела взаперти, так это терпению.
Наконец из облака пыли и груды обломков вышел Оскар Уоллен. Он был одет в желто-синюю узорчатую пижаму.
– Мистер Уоллен, – поздоровалась Нора, чувствуя, как ее охватывает ледяная ярость. – Спасибо, что согласились встретиться в такое время.
Округлившиеся глаза Оскара Уоллена по размеру почти сравнялись с его ушами. Она застала его врасплох. Никакие чары ему не помогут. Нора могла потратить сколько угодно магии. Завтра она либо станет Наследницей и получит всю магию их семьи, либо потеряет ее навсегда. Почему бы не использовать ее, пока есть возможность?
Нора потянулась к другому украшению.
– Видишь ли, в чем дело. Ты сказал, что сожалеешь о смерти моей матери. Я не поняла тогда, что ты просишь у меня прощения. – У него под ногами вспыхнуло пламя, и Оскар отшатнулся.
– Мисс Хольцфалль. – Оскар Уоллен был слишком спокоен для человека, который стоял в одной пижаме на руинах собственного дома. – Я бы с радостью сказал, что знаю, о чем идет речь. Я горжусь тем, что владею информа… – Новая вспышка пламени опалила носки его тапочек.
– В таком случае, объясни мне… – пламя окружило его со всех сторон, – …почему ты подкупил Лукаса Шульда?
Оскар Уоллен замер. Маска спала с его лица.
– Мисс Хольцфалль. – Он помрачнел и совсем перестал напоминать человека, с которым она обменивалась любезностями на рынке «Силверлайт». – Банальности интересны лишь банальным людям, а мы к таковым не относимся. Поэтому, прошу, послушай меня внимательно: я бы хотел сказать, что знаю, о чем идет речь. – Сжав зубы, он говорил таким веским и напряженным тоном, что Нора замерла, несмотря на переполняющую ее ярость. – Ты пришла, потому что смогла кое-что выяснить. – Он сверлил ее взглядом, словно пытался донести что-то без слов. – Но ты знаешь недостаточно. Тебе следовало подождать, пока не найдешь все ответы.
Норе стало не по себе.
– Поделись со мной этими ответами, раз уж я пришла раньше времени.
Оскар Уоллен был полностью в ее власти. Его дом превратился в развалины. Она могла убить его в любой момент. И все же он рассмеялся, и этот смех разнесся по улице, пока его не заглушил вой сирен.
– Я бы с радостью, мисс Хольцфалль. – Он посмотрел ей прямо в глаза. – Я бы все тебе рассказал, но я повинуюсь моей клятве.
«Повинуюсь моей клятве».
Эти слова преследовали Нору всю жизнь. Рыцари произносили их, сопровождая Хольцфаллей. Выполняя приказы бабушки. Защищая их семью. Служа им. Подчиняясь им.
– Знаешь, люди говорят правду, – добавил Оскар. – Неважно, сколько власти у вас в этом городе. У Хольцфаллей ее все равно больше. – Он оскалил зубы в злобной пародии на свои джентльменские манеры. – Когда-нибудь ты станешь прекрасной наследницей своей бабушки.
Где-то в городе часы пробили полночь. Зачарованные кандалы на руках и ногах Норы ожили и потащили ее прочь от Оскара Уоллена.
Они волокли ее по улицам Вальштада, а в мыслях раз за разом звучали его слова.
«Повинуюсь моей клятве». «Повинуюсь моей клятве». «Повинуюсь моей клятве».
Глава 76
Лотти
Повинуюсь моей клятве.
Бенедикт. Его голос прозвучал снова, как шепот откуда-то издалека, заставив Лотти отвлечься от кольца на дрожащей руке. Она пообещала себе, что дойдет до Вальштада пешком, если придется, но кольцо – кольцо все меняло.
Все.
Повинуюсь моей клятве.
Лотти закрыла глаза и двинулась на голос, словно последовала за путеводной нитью через лабиринт. Пока она шла, к шепоту Бенедикта присоединились тысяча других. И вот ее ладонь соприкоснулась с твердой древесиной.
Лотти прижала руку к двери, ведущей в яму среди шиповника.
Именно здесь она проснулась в тот день, когда ее жизнь переменилась. Когда она стала одной из Хольцфаллей. Но она и до этого много раз здесь просыпалась. Проводила бессчетные ночи на холодном каменном полу, окруженная колючими ветвями, слушая шепот мертвецов, которые пришли забрать принцессу у бергсры.
По крайней мере, так она думала.
Монахини всегда ей лгали. Она узнала об этом от Бенедикта. Но ей никогда не приходило в голову подумать о голосах из ямы.
Она знала эти голоса. Мертвецы тут были ни при чем. Это были голоса похищенных воспоминаний.
Тысячи воспоминаний. Шепчущих подобно зеркалам на столе у бабушки после испытания в лабиринте. Лотти вспомнила, как Мерси открыла потайную дверь в кабинете. Воздух тогда показался ей знакомым, хотя она не понимала почему.
Он пах влажной почвой и старой каменной кладкой. В Вальштаде таких запахов было не сыскать.
Этот воздух шел отсюда. Из места, где Хольцфалли хранили свои