– Да. Если у Васи в огороде будет летать паратройка пчел, появится ощущение близости к природе, понимаешь?
– Понимаю, – не очень убедительно отозвался Эдик.
– А мне Варина идея нравится, – вставил Мишка. Он не раз видел, как Вася разговаривал с Хрюней, а ведь это всего лишь плюшевая игрушка. Если у него в огороде появятся настоящие пчелы… – Мы обязательно должны попробовать. – Мишка посмотрел на Эдика.
– Вы серьезно?
И Мишка, и Варя закивали.
– Хм-м-м.
– Все равно более полезных занятий у нас сейчас нет. – Мишка развел руками.
Эдик задумался, и по выражению его лица стало понятно: он уже согласился.
Всего через пару недель в мастерской взлетел первый опытный образец. От пчелы у него, конечно, оказалась только окраска: Варя где-то умудрилась раздобыть ворсистые желтые нитки. Эдик обмотал ими тельце своего механического насекомого. Вместо крылышек он смастерил миниатюрные винты со складными лопастями. Но основная хитрость была даже не в винтах, а в том, что этого малыша Эдик со всех сторон обвешал дальномерами. Опытный образец не врезался в стены, без надобности не садился людям на плечи и на головы, лишь весело жужжал, летал и ловко маневрировал между препятствиями. А когда требовалась подзарядка, устраивался под какой-нибудь лампой: под винтами у него пряталась небольшая солнечная батарея.
– Какая прелесть! – Варя запрыгала от радости, когда Эдик позвал ее принимать работу. – Эдюшка, миленький, ты превзошел все мои ожидания! Это не пчелка, а просто чудо! Скорее покажем ее Васе.
Эдик покраснел от смущения:
– Думаешь, пора?
– Конечно, пора!
– А мне кажется, рановато, – запротестовал Мишка. – Пчелы ведь живут семьями.
– Неужели вы можете сделать целую семью? – Варя замерла в ожидании ответа.
– Можем. – Эдик скромно повел плечом.
– Ух ты! Ух ты! Ух ты! – Невероятно довольная Варя хлопала в ладоши, топала ногами и обнимала по очереди то Эдика, то Мишку.
Работа над «пчелиным роем» велась в режиме строгой секретности. Варя категорически запретила показывать опытный образец кому бы то ни было, чтобы не испортить первое впечатление.
В конце марта, накануне весеннего равноденствия, она анонсировала сюрприз и попросила всех без исключения явиться к ужину вовремя.
По такому случаю она даже уговорила Юру на час отказаться от дежурства на посту управления.
Посреди стола Варя поставила медовик шестиугольной формы, разрисованный в сеточку, как пчелиные соты. Возле каждой грани лежало полосатое нечто. Это нечто хорошо сочеталось с оформлением пирога и совсем не привлекало внимания.
Ужин подходил к концу. Ко всеобщему удивлению, он оказался ничем не примечателен. Вялая беседа то и дело обрывалась. Кто-то зевал, кто-то лениво ковырял вилкой в тарелке. Варя собрала опустевшую посуду, принесла чай и, наконец, разрешила приступить к десерту. Дима первым потянулся за пирогом. Пристраивая свой кусок на блюдце, он спросил:
– А где же обещанный сюрприз?
Как раз в этот момент из-под его руки вынырнула разбуженная им «пчела». Дима в испуге отдернул руку, да так неловко, что кусок пирога соскользнул с блюдца и шлепнулся прямо перед Настей. Настя взвизгнула от неожиданности. Возня над пирогом разбудила еще пару «пчел», те, в свою очередь, сделали круг над столом, чем привели в движение остальных. Ошарашенные космонавты один за другим вскакивали из-за стола, размахивали руками, громко ругались. Мишка безудержно хохотал. Эдик безуспешно пытался привлечь всеобщее внимание и объяснить, что его «пчелы» не опасны.
Суета длилась минут десять, потом – то ли здравый смысл возобладал, то ли народ просто выдохся. Все, кроме «пчел», как по команде, перестали носиться по столовой, равномерно распределились вдоль стен и стали внимательно наблюдать за происходящим.
– Что это за гадость такая? – брезгливо фыркнул Никита.
– Почему гадость? – обиженно пискнула Варя.
– Почему гадость? – пробасил в такт ей Вася. – Чудесные «пчелки». Только слегка крупноваты.
Так это ничего. Насекомые бывают разные. Есть экземпляры и покрупнее.
– Что это вообще такое? – спросил Юра. – И откуда оно взялось?
– Это наши новые питомцы, – встрял Мишка, давясь смехом.
Варя улыбнулась и добавила:
– Мы подумали, что такие замечательные «пчелки» смогут создать у нас на корабле уютную, домашнюю атмосферу. Они будут летать и напоминать о Земле.
– Тоже мне «пчелки», – крякнул Никита.
– А по-моему, очень мило, – заступилась за Варю Настя.
– Идея действительно неплохая, – согласилась Клавдия Васильевна, – с психологической точки зрения.
– И что умеют ваши «пчелы»? – поинтересовался Юра.
– Летать, жужжать и радовать глаз, – просияла Варя.
– А, скажем, нести небольшую видеокамеру они смогут? – задумчиво пробормотал Валик.
– Ты это к чему? – покосился на него Никита.
– На Титане такой рой может оказаться полезным. Раз уж мы остались без «Малыша», придется внимательнее подходить к выбору мест для исследований. А такие вот разведчики могут сильно облегчить нам работу.
– Вообще, грузоподъемность у них небольшая, – отозвался Эдик. – Но на Титане гравитация меньше, чем здесь у нас, а атмосфера плотнее. Так что, думаю, их получится немного нагрузить. К тому же это экспериментальная модель.
Если нужно, мы с Мишкой ее доработаем. Время есть.
Пока космонавты обсуждали перспективы использования летающих роботов на Титане, маленькие механические «пчелы» устали и по очереди начали опускаться на стол. Они складывали крылья, выставляя на свет свои блестящие батареи.
Глава 19. Карантин
Мишка и Вовка пришли в столовую последними. Они сели за свободный стол на краю ряда и, не глядя в тарелки, продолжили разговор. К ним подошла Вероника:
– Могу присесть?
– А нужно? – Вовка недовольно покосился на нее.
Вероника на его замечание не ответила, просто подставила табуретку и села:
– Вы знаете, что Венька Дорохов заболел?
– Да, его ведь нет в школе, – отозвался Мишка.
– А знаете, чем он заболел?
– Что-то серьезное? – Мишка заволновался.
– Ветрянка. Понимаете?
– Конечно, понимаем, – скривился Вовка. – Что мы, по-твоему, ветрянкой не болели?
– Вы-то болели. А другие – нет. – Вероника сердито уставилась на него. – Вы понимаете, что это значит для нашей сборной?
– А при чем здесь сборная? – удивился Мишка. – Венька не единственный вратарь в команде.
– Да, но карантин по ветрянке объявили на двадцать один день! – буркнула Вероника. – Это-то вы понимаете? И под этот дурацкий карантин попали все, кто не болел ветрянкой и не прививался от нее. В нашей сборной таких пять человек.
Вместе с Венькой это почти полкоманды.
– Не преувеличивай, – попытался успокоить ее Мишка. – В команде не двенадцать человек.
К тому же карантин по ветрянке не означает, что им нельзя ходить в школу. Помнишь, мы с Вовкой в третьем классе болели, и никому из класса на уроки ходить не запретили.
– В школу-то им ходить можно, – ответила Вероника. – А на тренировки – нет.