Пальцы Чжу Ина переместились за пределы взглядов генералов и остановились на точке далеко на юге.
– Хуачэн, – сказал он. В шатре послышалось, как кто-то шумно втянул воздух. Чжу Ин провел прямую линию от Сяяна до Хуачэна, и посередине оказалось болото Ечжао. Неизвестно, кто рисовал карту, но болото выглядело пятном из густой черной крови.
– Поздравляю генерал-командующего. – В уголках губ принцессы Цинхэн появилась насмешливая улыбка. – Ах нет, теперь вас нужно звать военным наместником.
– И вас, и вас поздравляю. – Вместо того чтобы разозлиться, Чжу Ин лишь тонко улыбнулся. Вопрос касался жизней оставшихся ебэйцев, и Цинхэн, если учесть ее мудрость, наверняка это понимала, но все равно продолжала издеваться. Оказывается, эта женщина очень мелочная.
Как и ожидалось, лицо Цинхэн покраснело, и она прикусила нижнюю губу своими прекрасными зубками, ничего не ответив.
Шелковый свиток, который принес феникс, был довольно длинным, и основное содержание касалось объединения Поднебесной и пожалования должностей ветеранам армии, но важнее всего был пункт о создании военного наместничества в Девяти царствах. Предложение о создании Девяти царств обсуждалось уже довольно долго. Некоторые гражданские и военные чиновники уже были назначены, а вот кандидаты на должности военных наместников еще утверждались. Это была должность генерал-губернатора, но территории, подвластные ему, были намного обширнее, чем у рас в прежние времена. Можно представить, сколько скрытых и явных конфликтов вспыхнуло при дворе и сколько людей мечтало занять место.
Чжу Ин возглавил армию царства Юэ и получил задание сопроводить выживших ебэйцев на юг. Изначально у него была должность командующего войсками царства Юэ. Она считалась высшим военным рангом в Юэ, но поскольку военный верительный знак оставался в руках наместника, «командующий войсками» являлся лишь номинальным чином.
Цзо Цзиньтянь, хоу Динси, был опытным генералом империи. Он десятилетиями вел кровопролитные сражения и всегда выступал в авангарде армии Чао. До умиротворения Ебэя Цзо Цзиньтянь получил должность военного посланника в Сяяне. Фактически он принял управление всех земель к югу от Сяяна и был полон решимости получить и должность военного наместника царства Юэ.
У Чжу Ина никогда не было таких намерений. Он изначально был младшим офицером в армии и лучше всех понимал отношения между своим отцом и императором. Он получил номинальный ранг, скорее всего, лишь из-за битвы при Тяньшуе. И неожиданно этот шелковый свиток провозгласил, что Чжу Ин стал военным наместником царства Юэ и даже получил титул хоу первого ранга. Цзо Цзиньтяню тем временем присудили «золотой верительный знак за достижения», и вскоре его, вероятно, отзовут обратно в столицу и дадут какой-нибудь утешительный титул.
Цинхэн была главной женой, подаренной императором Чжу Ину. Хотя оба они знали о скрытых намерениях его величества, от титулов отмахнуться не могли. И раз Чжу Ина назначили военным наместником, то и Цинхэн стала женой военного наместника, а значит, повысила статус.
– Принцесса Цинхэн, – серьезно сказал Чжу Ин. Эта женщина чрезвычайно упряма и даже осмелилась выставить императора в дурном свете у всех на глазах. Дело было важным, поэтому Чжу Ин отбросил шутки. Он перестал ее дразнить и прямо сказал: – Мы не можем войти в Сяян. Придется мне попросить вас сообщить это ебэйцам.
– Почему нельзя войти? – прикинулась непонимающей Цинхэн. – Доблестные подчиненные генерал-командующего задавили моих людей, как муравьев. Неужто они испугались маленьких хэло?
Чжу Ин знал, что Цинхэн все еще злится из-за той стрелы на Бисяньском перевале. Уголки его губ дрогнули, но он сдержался. В армии Великой Чао Чжу Ина прозвали «железнолицым», однако ему все равно хотелось улыбнуться при разговоре с Цинхэн. Он и сам не совсем понимал причин. Глядя в ледяные голубые глаза Цинхэн, мужчина ничего не мог поделать и лишь вздыхал про себя: «Красота и правда может погубить!»
Но он не мог озвучить свои мысли, поэтому сказал:
– Хэло укрылись в укрепленном городе, так что, естественно, я испугался.
На лице Цинхэн появилось презрение.
Но прежде чем она успела заговорить, Чжу Ин нарисовал в воздухе круг, захватывая все палатки снаружи:
– Я не боюсь за своих солдат, я боюсь, что ебэйцы будут уничтожены.
Цинхэн хлопнула в ладоши и расхохоталась:
– Ха-ха-ха! Оказывается, генерал-командующий – спасительная звезда Ебэя!
– Принцесса Цинхэн. – Чжу Ин опустил голову и вдруг сделал к ней шаг. Кончики их носов почти соприкоснулись, и его дыхание на какое-то время заставило Цинхэн запаниковать, но она все равно держала голову прямо и смотрела на Чжу Ина, отказываясь сдаться первой. – Ци. Хай. Лянь, – отчеканил Чжу Ин. – Не забывай! Если я смог убить Цихай Чжэньюя, почему не могу убить его дочь? Знаю, ты пытаешься вывести меня из себя, но это несложно. Лишь хочу спросить тебя: если так хочешь умереть сейчас, почему тогда пожертвовала жизнью ради соплеменников?
Он схватил Цинхэн за плечи, прижал ее к своей груди, свирепо посмотрел на нее, а затем оттолкнул обратно на кушетку и, взмахнув рукавами, вышел из шатра. Его ледяной голос донесся снаружи:
– Вне зависимости от мнения ебэйцев мы все равно поедем дальше. Решай сама.
Цинхэн потерла плечи, которые Чжу Ин стиснул до синяков. Некоторое время она безучастно смотрела на полог шатра, который развевался от ночного ветра, и ее глаза наполнились слезами, но те так и не скатились по щекам. Она сжала кулаки и тихо пробормотала:
– Папа, что же мне делать? Что делать?
Эта палатка – уже не тот Золотой шатер Цихай Чжэньюя, а вокруг не былые смельчаки. Цинхэн оглянулась вокруг. Большинство из них были седовласыми стариками и старухами – вот и все, что осталось от Семи племен Ебэя. Она глубоко вздохнула и ободрила себя: может, они и старые, но пережили больше нее и, возможно, лучше знают, что делать.
Однако вокруг стояла тишина, лица стариков были мрачными, никто ничего не говорил.
– Старейшина Ло. – Цинхэн подавила нетерпение и тихо спросила: – Не посоветуете ли вы, что нам делать?
Племя Хэйшуй – самое многочисленное из выживших ебэйцев. И мнение Ло Хоси имело наибольшее влияние.
– Что вы, как я могу… – Ло Хоси, словно мельница, замахал