Глава седьмая
Хуачэн
Бытуют разные легенды о павильоне Лунъюань [69]. Одни думают, что это знаменитая библиотека, другие – что древний дворец, оставленный прежними династиями. Некоторые даже считают, что на самом деле это название места встреч божеств. Самое смешное заявление сделал один торговец тканями из Хэнъюя. Он клялся и божился, что павильон Лунъюань – большой ресторан, у которого к тому же много филиалов по всем материкам. Впрочем, никто так и не знает точного местонахождения, что добавляет павильону Лунъюань мистическую окраску.
«Путешествие по Девяти царствам: царство Вань», Син Ваньли
– Это все, что было? – спросила А-Лянь.
– Да, все. – Он вынул руку из пустой сандаловой шкатулки. – Вспомни: мешок с Подслушивающими ракушками ведь упал в болото Ечжао.
– Как жалко.
– Почему?
– Будь у тебя еще парочка, я бы знала, о чем ты думал в те дни.
– В те дни… Это я должен спросить тебя: о чем ты думала, днями напролет сидя у двери?
– …Много о чем.
– Знаю. – На его лице вдруг мелькнуло любопытство. – А-Лянь…
– А?
– Когда это началось?
– Началось что?
– Когда ты перестала меня ненавидеть?
– Кто сказал, что перестала?! – сердито воскликнула А-Лянь. – Я все помню.
* * *
Цинхэн сидела на каменных ступенях у двери, наблюдая, как море облаков на вершинах удаляется, растет и снова удаляется.
Долина скалы Цюнши длиной в сотни ли, но, кроме этого дубового леса, вокруг сплошь пустыня, и редко можно встретить даже муравья. Просидев здесь столько дней, Цинхэн уже несколько раз пересчитала ветки деревьев над головой.
Иногда она заглядывала в каменный чан. С ядром Земляного питона на шее принцесса тоже могла использовать технику Водяного зеркала, несмотря на то что Фэйгуан не связывался с ней с той стороны. Но Фэйгуан всегда спал, свернувшись кольцами. Может быть, в этот раз он был серьезно ранен?
Поэтому Цинхэн, скрестив ноги на пороге, снова и снова размышляла о прошлом. Она думала о соплеменниках, что продолжали путь, и о тех, кто остался на родине и тяжко трудился.
Цинхэн всегда была принцессой – старшей принцессой племени Ванмо. Отец однажды сказал: «Некоторые рождены, чтобы править плоскогорьем. Это в их крови, и никому не под силу этого отнять». Отец также говорил: «Судьба правителя не принадлежит тебе, и ты не можешь отказаться от нее, несмотря ни на что». Она много раз серьезно обдумала эти слова, когда с ребенком в животе хотела сбежать на край света, но, отнимая взгляд от живота, видела только отчаяние в глазах соплеменников.
Жизнь на скале Цюнши текла очень медленно. Прошел почти месяц, а ее живот лишь немного увеличился. Цинхэн уже начала бы волноваться, если б время от времени ребенок не пинал ее со всей силы.
Чжу Ин вместе с Нань Нанем и Лу Янем каждый день читал книги в бескрайней библиотеке. Пока генерал не пытался узнать истинное происхождение этого места, старикам было все равно, что он читал. Библиотека была волшебной. Казалось, где-то здесь может быть скрыто описание сотворения мира. Чжу Ин даже встретил имена императора и своего отца в одной свеженаписанной книге.
– Это тебе нельзя читать. – Нань Нань поспешно отобрал у него книгу. – Некоторых вещей лучше не знать. – Так он пресек все вопросы Чжу Ина.
Каждый день они проводили там, не замечая, как пролетает время. Читать эти странные серебристые свитки было намного легче, чем говорить с Цинхэн, поэтому Чжу Ин не хотел выходить. Что он скажет ей, когда выйдет? Какое выражение лица ему стоит сделать? Впервые за долгое время Чжу Ин чувствовал себя смущенным и растерянным перед лицом женщины, которая считала его своим врагом. Это потому, что он не может отпустить ее?
Постепенно библиотека стала не лучшим местом для побега. Даже стоя там и листая книги, Чжу Ин все равно думал о Цинхэн. Целыми днями она не произносила ни слова, а тревога в ее глазах становилась все ярче, и губа становилась все более искусанной.
– Голодна? – Чжу Ин присел на корточки и тихо спросил Цинхэн. С момента прибытия в эту хижину они каждый день обсуждали одно и то же – может быть, потому что все было сказано в первый день.
Цинхэн покачала головой. Каша из толченых желудей – очень странная пища, одной миски хватало, чтобы наесться на несколько дней.
– М-м. – Чжу Ин встал, собираясь уйти. Но Цинхэн вдруг посмотрела на него. Принцесса ничего не сказала, но Чжу Ин знал: она хочет, чтобы он остался. Он надолго застыл, пока наконец не придумал, что сказать:
– Ребенок… Все хорошо? – нерешительно спросил он.
– Хорошо, – кивнула Цинхэн и нежно погладила живот.
Снова наступила тишина, и Чжу Ин немного смутился. «Раз, два, три…» – мысленно считал он про себя, решив, что когда досчитает до двадцати, то развернется и уйдет.
«…Тридцать…»
«…Пятьдесят четыре…»
– Посмотри на те облака. – Цинхэн внезапно указала на облако на вершине горы. – Красивые?
Это были самые обычные облака, ничего особенного, но Чжу Ин кивнул и ответил:
– Очень красивые.
– Они похожи на скачущих лошадей! И бегут так быстро! – Глаза Цинхэн просияли. – В июне появляется зеленая трава, по которой весело скачут жеребята. В июле их откармливают для Осенних смотрин, в августе… – Она вдруг замолчала, не договаривая, что в августе в Ебэе трава желтеет и на плоскогорье приходит пора сражаться.
– Думаешь о них? – Чжу Ин знал, что она вспоминает не только о ебэйских степях, но и о соплеменниках, которые все еще продолжали путь.
Цинхэн кивнула.
– Они не признают тебя, – спокойно сказал Чжу Ин.
– Это не так! – Цинхэн кусала губы, пытаясь защитить свой народ. – Только некоторые… К тому же я не… Дорога так опасна, не знаю, дошли ли они уже до Хуачэна.
Они до сих пор не нашли технику проникновения сквозь скалы, но Лу Янь обнаружил карту. Была причина, по которой никто не ходил к Хуачэну через болото Ечжао. Даже если благополучно пересечь топи, ущелье Фэнма в горах Лэйянь и Наньцзиский перевал на пути далее были смертельно опасны.
– Дошли или нет, с тобой или без – разве это важно? – покачал головой Чжу Ин.
Цинхэн нахмурилась.
– Сколько лет существуют Семь племен Ебэя? – Чжу Ин смотрел на плывущие вдалеке облака. – Твой отец – великий герой, но сколько лет он правил Ебэем?
Лицо Цинхэн мгновенно посуровело:
– Если