Не знаю почему, но мне стало весело, я смотрела на колдуна и смеялась. Первое потрясение прошло, вакуум вокруг нас испарился, и я вздохнула свободно. Маркус прет напролом, это не выглядит так же забавно, как фразы Челентано в исполнении Казимира, это другое. Я не испугалась. Много эпитетов вертелось на языке, так и не смогла выбрать самый емкий.
– Знаешь, Казимир однажды дал мне чай со снотворным, чтобы я смогла отдохнуть, – улыбнулась я собеседнику. – Подарил мне доспехи, чтобы случайная стрела не поцарапала, сделал летательные средства по моим безумным фантазиям. Благодаря ему у меня есть метла с рулем и звоночком – красненьким – и ступа с ногами. – В горле пересохло, и я осушила свой коктейль быстрее, чем хотелось. – Казимир тянул меня к свету и воевал рядом со мной в битве, о которой ты знать ничего не знаешь. Ты еще хочешь рассказать мне о Трехрогом какие‑то подробности?
– Тянул тебя к свету? Рогатый дьявол? – не поверил Маркус, а потом выдал: – Кому‑нибудь интересна твоя темная сторона, дорогая Джьянина, или все только и твердят о свете? Очень надеюсь ее увидеть. Просто подумай над моим предложением.
– И как же ты собрался ухаживать через океан? – спросила я из озорства.
– Если ты скажешь «да», у меня будет повод поменять место жительства.
Вот это поворот.
Конечно, я не собиралась давать ему надежду, Маркус меня не привлекал.
Он наклонился ко мне поближе и заговорщически шепнул:
– Внутренних демонов надо выгуливать и иногда кормить, Баба Яга, иначе можно сорваться в неподходящий момент.
Я не ушла. Мы потом еще долго говорили, сравнивая плюсы и минусы наших городов, пили коктейли, а когда пришло время, он проводил меня в аэропорт.
* * *
Под крылом самолета – пушистые облака, подсвеченные заходящим солнцем, похожие на розовую сладкую вату: кажется, их можно накрутить на палочку и отщипывать по кусочку. Я впитывала красоту, наслаждаясь последними мгновениями в чужой стороне. Глядя в иллюминатор, я не ощущала ничего, кроме легкости. Не существовало границ, я парила над океаном сама по себе, а на губах ощущался вкус рома и гренадина из коктейля Маркуса.
Глава 7
Сборник лучиков надежды
Представьте себе, что приходите домой после долгого отсутствия, а домашние животные укоризненно смотрят в глаза и вы чувствуете себя не в своей тарелке из‑за того, что бедняжки сидят голодные и неглаженые. Представили? А теперь порадуйтесь, что они не разговаривают.
Допрос с пристрастием мне устроили два кота и одна летучая мышь.
– Ты зачем к колдуну одна пошла? – фырчал компаньон. – Яу тоже хотел время провести с тобой, а не с этим блошиным транспортом.
– На себя посмотри, помоешник! – не остался в долгу Изя. – Сидеть с ним взаперти – сомнительное удовольствие, Яга, хоть расскажи, зачем мы так долго куковали в Убежище.
– Давай историю, – пискнул висящий на карнизе Супчик.
– Ти‑ихон! Чем она там занималась без нас? – завопил Бальтазар, но летописца не было, он умчался отчеты сдавать.
Пришлось рассказывать, хотя все, чего я хотела на тот момент, это помыться и лежа лежать, а потом еще сильнее лежать: перелет был утомительным. Несколько последних часов я развлекала мальчика, чтобы он не плакал, а его измученная мама могла выдохнуть. Да, люблю детей, я говорила.
– Ну и дела, яу и не знал, что ты способна на импульсивные поступки, – одобрительно кивнул Бальтазар. – Маркус не лыком шит, яу присмотрю за вами. Больно прыткий.
Ой, да делайте что хотите, только оставьте меня! Ночью снова приключение, стоит сил набраться обычным способом, не все же зелья пить.
* * *
– Интересно, зачем Казимиру такая дверь? – задумчиво протянул Бальтазар, сидя у моих ног перед квартирой беса. – Мняу кажется, если выстрелить из гранатомета, стена рухнет, а она останется.
Да, в прошлый раз я тоже обратила внимание на массивную металлическую конструкцию.
– Ну, я думаю, чтобы персидские ковры не вынесли и что там у него еще, – я пожала плечами и нажала кнопку звонка.
На самом деле, не могу себе представить ограбление Каза. Бедняги воры заиками на всю жизнь останутся, если его увидят без маскировки, мне их искренне жаль. Можно, конечно, еще Клаву в них кинуть. Представила клацающую зубами пиранью в полете. Я недостаточно отдохнула, бред всякий в голову лезет.
– Привет, – коротко кивнул Тоха, открыв дверь. Хмурый он какой‑то, непривычно даже. Может, случилось что? – Проходите, будьте как дома, я пока заказ с клиенткой обсужу.
И скрылся в комнате.
– Здравствуйте, – вышла к нам Бастет. – Исчадие, что у тебя с ушами?
– Татуировки набил, – важно ответил кот, поворачивая голову влево‑вправо, чтобы лучше рассмотрела. Кошка закатила глаза:
– Ты еще побрейся и ошейник с шипами купи.
– Кошки… – раздраженно‑снисходительно протянул Бальтазар.
В прошлый раз мне было некогда рассматривать квартиру, а сейчас мы особо не торопились. Зашла в ближайшую комнату, как раз туда, где аквариум. Очевидно, это спальня Казимира. Огромная кровать из массива черного дерева застелена пушистым пледом леопардовой расцветки, на нем небрежно брошены оранжевые шорты с пальмами и красная вылинявшая футболка с надписью – судя по всему, любимая домашняя одежда. Здесь несколько месяцев живут без него, но и пальцем ничего не тронули, порядок не наводят, ждут, что в любой момент появится владелец. Снова начнет ругаться на кошку за шерсть, на подмастерье – за семечки и попивать свой любимый барливайн.
Ноутбук, игровая приставка, книги в застекленном стеллаже. Я подошла ближе: потрепанные корешки, названия на разных языках. Интересно, на скольких говорит Каз? За тысячу лет мог и все на свете выучить. Мой взгляд притянули картины, смутно знакомые, но я не сильна в искусстве. Черно‑белые, с сюжетами про сражение ангелов, сатира, рыцаря.
– Это гравюры Дюрера, им около пятисот лет. – Баст села возле меня. – Трехрогий очень их любит. Говорит, был знаком с мастером.
– Мняу теперь понятно, зачем такая дверь. – Кот присоединился к нам.
– Казимир упоминал, что время было веселое: все ждали конца света в 1500 году, а он слонялся по Европе, – вяло помахивая кончиком хвоста, продолжила кошка.
Интересные увлечения. Мы смотрели на картины, как туристы в музее: молча, с видом ценителей, а то вдруг примут за невежд.
– А что еще Каз рассказывал?
– Что джойстики придумали для людских рук, а о нем никто не