— Продолжай работать. У тебя сегодня пробный запуск на третьей машине. Вторая половина дня — тебе на пробы. Постарайся не облажаться и не наделай много брака.
— О, не переживай. Я не из тех, кто даёт сбой на данном этапе, — сжимаю губы в усмешке. — Я воспользуюсь положением? Не у всех же бывших жен такой мощный карьерный рост — прямо под руководство собственного экса.
— Сама пришла, — бросает он, разворачиваясь к выходу. — Значит, всё ещё тянешься ко мне.
— Даже если бы ты был последним мужчиной на этой планете, я и то… Я бы, скорее всего, ушла к волкам.
Он уходит. Не оглядывается. Но дверь за ним закрывается с таким хлопком, что я подскакиваю на месте.
И остаюсь одна.
Одна в кабинете. В своей новой реальности. В прошлом, которое снова ворвалось в мою жизнь и теперь не отпустит, пока не получит ответы.
И самое страшное — внутри что-то шепчет, что я тоже хочу разобраться в нашем прошлом и найти нужные ответы.
Глава 8
Эрик
Я сижу в своём кабинете, дверь плотно закрыта. Экран монитора перед глазами, но я его не вижу. Мысли — далеко. В том дурацком утре, в том взгляде Агаты. В её словах, колючих, как иглы.
«Мне хватило того ада, что случился после нашей свадьбы», — крутится у меня в голове. Что она имела в виду?
Я вбиваю пароль в архив переписок. Да, у меня всё хранится. Даже старый номер Агаты. Я открываю историю звонков. Звонил ли я ей? Да. Много раз. Все вызовы — без ответа. А с её стороны? Ничего. Ни одного звонка. Ни сообщения. Пусто.
Меня прошибает холод. Тогда, когда я сходил с ума от неизвестности, она молчала. Или… просто не хотела говорить?
Я хватаю телефон. Набираю номер матери.
— Алло? — голос родной, тёплый, и в то же время уверенный.
— Мама… Я только один вопрос задам. Ты точно говорила мне правду об Агате? Тогда, десять лет назад? Мне нужно знать. Тогда, когда Агата уехала с тобой в Тюмень… Ты говорила, что она встретила другого. Что она сказала, будто больше не любит меня?.. Она действительно?.. Ты говорила, что она нашла другого. Это правда?
Короткая пауза. Потом выдох — тяжёлый.
— Эрик? Что-то случилось? — в её голосе беспокойство. — Десять лет прошло, сын, почему ты опять это вспоминаешь? Смотри только вперед, зачем оглядываешься назад? Ты сейчас такой успешный предприниматель, зачем ворошить прошлое?
— Мам, я хочу знать. Повтори то, что сказала мне тогда.
— Сынок… — тяжёлый выдох. — Я всегда хотела тебе только лучшего. Разве ты не помнишь, в каком состоянии ты был? Ты ночами не спал, искал её, а она… Она бегала по свиданиям.
— Мам… — я чувствую, как сжимаются кулаки. — Откуда ты это знаешь?
— Эрик, сын, я же твоя мама, — вздыхает она. — Я бы никогда не солгала, чтобы разрушить твое счастье. Но и скрывать горькую правду я тоже не могла. Поэтому рассказала. Ты у меня единственный сын. Я всю жизнь для тебя старалась. С детства защищала, учила и старалась, чтобы ты вырос правильным и воспитанным ребенком. Ты думаешь, я хотела тебе зла? Нет! Я хотела, чтобы ты был счастлив. А эта девочка… она же не для тебя. Я сразу это увидела. Агата, она… ветреная. Ты же не видел, как она вела себя, как смотрела на других, более успешных, чем ты. Я же тебе всё уже тогда объяснила. Пока я стояла на рынке, она бегала на свидания с руководителем рынка, молодым мужчиной, который выдал нам разрешение на торговлю. Думаешь, мне легко это вспоминать?
— Мам… — я напрягаюсь. — Ты уверена, что не преувеличиваешь?
— Эрик! — перебивает она, с надрывом. — Я всё видела своими глазами. Я торговала, чтобы хоть чем-то вам, молодым, помочь. А она флиртовала с мужчиной. Ты думаешь, я бы соврала тебе? Эрик, сынок… — в голосе появляется что-то мягкое, почти жалобное. — Помнишь, как легко она согласилась поехать со мной? Как будто мечтала уехать из нашего городка. Я предложила, и она, даже не раздумывая, согласилась, даже у тебя не спросила тогда, хотя уже была замужем.
— Я просто хочу понять, — жёстко говорю. — Ты точно уверена, что всё было именно так? Что она сама это сказала, что не хочет возвращаться и встретила нового мужчину?
— Эрик, милый, ты что, опять себя мучаешь? — голос дрожит, но уверенный. — Разве ты не помнишь, как ты сам ездил к ней в Тюмень, в тот хостел, где мы с ней снимали комнату? Разве ты не помнишь, что она уже оттуда съехала? С каким-то мужчиной. Даже телефон сменила, чтобы ты не смог с ней связаться.
Я замираю. Да. Это правда. Как только мама приехала и рассказала обо всем, я поехал в Тюмень. Пришлось занимать на билет у друзей и соседей, так как денег тогда было очень мало в семье. Хостес тогда мне сказала, что сначала съехала Агата, а после мама уехала. И больше она никого не видела.
— Она сама сказала, что влюбилась, что не вернётся. Разве ты не помнишь? Я просто повторила её слова. Я защищала тебя. Она бы разрушила тебя, как разрушила бы любого.
Я сижу, словно ударенный. Её голос, тёплый и уверенный, проникает под кожу. Всё звучит так логично. Так складно. Так… убедительно. Это же моя мама. Она вырастила меня. Она всегда говорила правду.
Значит, всё, что говорит Агата, — ложь? Она пытается сделать меня виноватым? Обернуть всё так, будто я бросил её? А она бедная и брошенная?
Внутри всё сжимается. Что, если я и правда зря начал сомневаться? Что, если это она… просто хорошая актриса?
— Сынок, я тебя родила! Я бы жизнь отдала, чтобы тебя не ранили. И тогда, когда ты был разбит, когда лежал, не ел, не говорил… ты забыл? Кто был рядом? Я! А где была она? Где была та, кто якобы так тебя «любила»?
Я молчу. Ком в горле. Голос матери — искренний, надрывный. Она звучит как женщина, которая пережила боль. Которая не просто зла на кого-то за причиненную ее сыну боль, она ненавидит всем сердцем.
Сердце сжимается. Я хочу все же возразить.