Несмотря на то, что я приехала в ресторан заранее, на парковке уже стоял его автомобиль. «Он уже здесь». Мое сердце учащенно забилось. Я надеялась успеть все проверить без его присутствия.
Внутри меня встретила администратор. Егора в зале видно не было. Стол был накрыт безупречно. Я перепроверила все детали и присела в стороне, ожидая гостей.
И вот он вошел. Его взгляд упал на меня, и он замер на секунду. Он смотрел на меня так — пристально, завороженно, — что я почувствовала, как кровь приливает к щекам. Это был не взгляд начальника. Это был взгляд мужчины, увидевшего что-то прекрасное и неожиданное. Я заставила себя встать и подойти к нему, стараясь сохранить деловой вид.
— Егор Александрович, все готово к встрече гостей. Документы здесь! — и я протянула ему папку с договором.
Он взял папку, его пальцы едва коснулись моих.
— Хорошо, — тихо сказал он. И затем, глядя мне прямо в глаза, добавил: — Ты очень красивая.
От этих слов у меня перехватило дыхание. Я не знала, как мне реагировать. Это не было похоже на Егора — моего босса, холодного, надменного. Это было похоже на моего Егора пять лет назад. На того Егора, который много улыбался, часто делал комплименты и дарил цветы, на того Егора, которого я любила…
В этот момент к нам приближались Светлана Петровна и Кристина. Обе были в дизайнерских платьях, на высоких каблуках. Не дать, не взять — голливудские актрисы.
Увидев меня, лицо Светланы Петровны исказилось от бешенства.
— Сын, как это понимать? — прошипела она, указывая на меня, как только приблизилась достаточно близко, чтобы ее никто не слышал.
Ее буквально трясло и перекашивало от злости.
— Здесь великие дела решаются, что ей тут делать? Зачем ты притащил сюда эту… предательницу? — Последнее слово она прошептала, слегка наклонясь к Егору.
И одарила меня таким тяжелым взглядом, что мне показалось удар кувалдой был бы мягче, чем этот взгляд.
Ее слова были ядовитыми и острыми. Я опустила глаза, чувствуя, как по щекам разливается жар.
— Аккуратнее в выражениях, мама, — холодно и четко парировал Егор, не отводя от нее взгляда. — Если бы не Алиса, этого обеда не состоялось бы. Ты должна сказать ей спасибо.
— Чтоооо? Никогда! — отрезала она, и взяв тихо стоящую рядом Кристину под локоток, что-то бормоча себе под нос, отошла вместе с ней к приготовленному для нас столу.
Я стояла, сжимая руки, благодарная ему за эту крошечную защиту, но сгорая от стыда и гнева.
Глава 21. Сюрприз
Егор.
Это была важная для меня встреча. Все было готово. Спасибо Алисе, она снова показала себя с лучшей стороны. Подготовлено все безукоризненно. И сама она выглядела прекрасно. А вот мама… в своем репертуаре. Снова попыталась очернить ее на ровном месте. Но я не позволю.
В назначенное время прибыли иностранные партнеры — мистер Джонс и миссис Чен. Процедура приветствия прошла гладко. Когда мистер Джонс, улыбаясь, обратился к дамам, Алиса перевела его комплимент: «Мистер Джонс говорит, что присутствие таких элегантных женщин делает любые переговоры приятнее».
Мама кивнула с надменной улыбкой, ожидая, что все внимание достанется ей и Кристине. Но затем миссис Чен, обращаясь ко мне, сказала: «А ваш переводчик просто очаровательна! Такой изысканный вкус и безупречное произношение».
Алиса перевела этот комплимент, добавив от себя скромное «благодарю вас».
Лицо мамы на мгновение потеряло свою маску уверенности, что стало моей маленькой, тайной победой. Ей было явно не по себе от того, что Алиса, «эта проходимка», оказалась в центре внимания наравне с ней.
Ирония судьбы была поистине изощренной: «та, кого она считала недостойной, сейчас была незаменимым звеном в моей игре.»
Деловая часть прошла безупречно.
Алиса работала блестяще — ее перевод был точен, быстр и элегантен. Партнеры были явно впечатлены, и я ловил на себе их одобрительные взгляды.
Все шло по плану. Я наблюдал за матерью. Она сидела, выпрямившись, с королевской улыбкой, но в ее глазах читалось раздражение. Каждый удачный пас Алисы, каждый комплимент в ее сторону от партнеров — а миссис Чен особенно ею восхищалась — заставлял маму чуть заметно поджимать губы. Я почти наслаждался этим. Почти.
Но я совершил роковую ошибку. Я недооценил ее. Я думал, ее максимум — это ядовитый шепот или холодный взгляд. Я не ожидал такого тотального, публичного удара.
Как только были подписаны последние документы и прозвучали заключительные формальности, мама со сладчайшей улыбкой подняла свой бокал.
— Господа, я невероятно счастлива, что наше сотрудничество состоялось! Это прекрасный повод для праздника! — ее голос звенел фальшивой радостью. — Но у меня есть новость, которая заслуживает настоящего торжества! Я просто не могу больше хранить эту чудесную тайну!
Она многозначительно положила руку на руку Кристины, которая сидела рядом, бледная как полотно. Я видел, как глаза Кристины на секунду дико расширились от шока, а затем она, поняв игру, опустила их, изображая стыдливую скромность. Меня от этого зрелища чуть не вывернуло.
— Моя дорогая невестка, Кристина, ждет ребенка от моего сына! — мама выпалила это так громко, что, казалось, зазвенели хрустальные бокалы. — И вскоре мы сыграем свадьбу! Я приглашаю вас всех разделить с нами это огромное счастье!
В наступившей секундной тишине мне показалось, что я сойду с ума. Этого не может быть. Это ложь. Гнусная, циничная ложь, рассчитанная на один-единственный эффект.
И эффект последовал мгновенно. Мистер Джонс и миссис Чен, с радостными улыбками, бросились поздравлять меня и Кристину, жали мне руку, целовали ее в щеку. Я стоял, окаменев, не в силах вымолвить ни слова, чувствуя, как по мне ползут ледяные мурашки.
И тут мой взгляд упал на Алису.
Она залилась такой краской, что стало страшно. Она сгорбилась, будто от физического удара, и когда пришлось переводить поток поздравлений, ее голос стал тихим, прерывающимся, безжизненным. Она не смотрела ни на кого, уставившись в какую-то точку на столе. Она просто исчезла. В ее глазах, которые только что сияли от профессионального успеха, не осталось ничего. Только пустота и боль.
Как только партнеры, насытившись зрелищем, начали прощаться, Алиса, едва дождавшись конца церемонии, пробормотала: «Прошу извинить» и буквально выбежала из зала, не глядя ни на кого.
А мама… Мама ликовала. Она сияла, принимая поздравления, как будто это действительно был самый счастливый день ее жизни. Она добилась своего. Она не просто удалила Алису — она ее уничтожила публично, на моих глазах, используя моих же партнеров как орудие. И она была счастлива.
Я стоял,