Глава 38. Воплощение плана
Егор.
В следующие дни.
План, рожденный отчаянием и надеждой, начал обретать четкие очертания. Информация, полученная от Оксаны, была бесценна, но сейчас требовались действия, а не просто разведка. Нужно было убить двух зайцев: обеспечить Алисе достойную работу, где ее таланты будут оценены по достоинству, и дать ей то, о чем она давно мечтала, — счастливые глаза ее дочери.
Первый шаг был рискованным, но я просчитал все варианты. Я связался с мистером Джонсоном. Он был нашим ключевым иностранным партнером. Разговор был долгим и откровенным (я обратился в бюро переводов для помощи в организации этого разговора). Я напомнил ему о блестящем переводчике, которая спасла наши переговоры. Рассказал о ее трудном положении и о том, что ее талант пропадает впустую. Я попросил его о личном одолжении — предложить ей позицию внештатного переводчика в их местном представительстве. Естественно, не упоминая моего участия.
Мистер Джонсон, человек проницательный и ценящий профессионализм, согласился.
— Талант должен быть вознагражден, Егор, — сказал он. — И иногда для этого нужна небольшая… режиссура.
Второй шаг был проще, но не менее важным. Я вызвал Евгения.
— Евгений, зайдите сегодня к ним. Скажете, что у вас появились лишние билеты в зоопарк на субботу, и вы не хотите, чтобы они пропали. Предложите отвезти их. Настойчиво, но ненавязчиво.
Евгений, как всегда, понял все с полуслова. Его нейтралитет и искренняя симпатия к семье Алисы делали его идеальным посредником.
— Понял, шеф. Сделаю всё естественно.
Через несколько часов он доложил:
— Был у них. Передал про билеты. Аленка, можно сказать, взлетела до потолка от радости. Алиса сначала сомневалась, но Любовь Ивановна ее уговорила. Говорит, девочке свежий воздух и новые впечатления нужны. Едем в субботу.
В груди что-то екнуло — смесь облегчения и щемящей боли. Я представил, как Аленка смеется, глядя на животных. И как Алиса, наконец, позволяет себе расслабиться, хотя бы на несколько часов.
Оставалось дождаться звонка от мистера Джонсона. Он раздался на следующий день. Все прошло, как по нотам. Он предложил Алисе работу, описал блестящие перспективы и назвал зарплату, которая заставила бы ее надолго забыть об ипотечных кошмарах.
Позже Оксана, сияя, сообщила мне по секрету:
— Егор Александрович, вы не представляете! Алисе сегодня предложили работу мечты! Переводчиком в международной компании! Она в таком шоке, говорит, что это какое-то чудо.
Я слушал ее и смотрел в окно. Это было не чудо. Это была расплата. Первая, ничтожная капля в море долга, который я был обязан вернуть.
План работал. Но самая сложная часть — та, где нужно было не действовать из тени, а смотреть ей в глаза и просить прощения, — была еще впереди. А пока я был готов быть тем невидимым благодетелем, который дарит ей кусочки счастья, чтобы однажды иметь право попросить шанс подарить его полностью.
Я понимал, что я должен просить у Алисы не прощения, а шанса снова стать частью ее мира. И самое сложное — понимал, что любовь и доверие нельзя потребовать или выпросить. Их можно только снова медленно, капля за каплей, выращивать. И никто не гарантирует, что они взойдут.
Глава 39. Дни сомнений и тихих чудес
Алиса.
Несколько дней после того, как я оставила Егора у подъезда, стали для меня настоящей пыткой. Душа разрывалась на части. С одной стороны — горькое осознание, что я снова выставила напоказ свою боль. С другой — жгучее разочарование.
Он знал. Знал правду о дочери. И… ничего. Ни звонка, ни смс, ни попытки увидеться. Тишина.
«А что я хотела? — пыталась я размышлять, лихорадочно рассылая резюме. — Сказал «извини» и успокоился. Сбросил с себя груз вины».
Но по ночам, когда я лежала без сна, передо мной вставал его образ — не холодный директор, а тот самый растерянный мужчина с глазами, полными отчаяния. И мне казалось, что в них все еще горит огонь… тот самый, из нашего прошлого.
Но, видимо, мне лишь почудилось. Очевидно, ни я, ни Аленка ему по-настоящему не нужны. Эта мысль была похожа на нож, вонзенный в самое сердце. Он появился, всколыхнул все, и исчез, оставив меня одну разбираться с последствиями.
Я с усердием, доходящим до одержимости, искала работу. Отчаяние придавало мне сил.
И вот, совершилось первое чудо. Позвонил мистер Джонсон, партнер с того самого обеда в ресторане.
— Миссис Алиса, — сказал его бархатный голос. — Я был очень впечатлен вашей работой. Узнал, что вы покинули компанию Богданова, и, должен признаться, обрадовался. Я как раз ищу старшего переводчика на международные проекты. Не хотите ли обсудить детали?
Я не могла поверить своим ушам. Зарплата была выше, чем на предыдущем месте, а проект — интереснее. Я согласилась, почти не думая. Видимо, чудеса все-таки случаются. Вселенная бросает мне спасательный круг.
Вторым чудом, но уже для моей малышки, стало скромное предложение Евгения. Он зашел вечером, якобы передать документы от бухгалтерии по расчету, и, глядя на Аленку, сказал:
— У меня в субботу выходной. Не хотите съездить в зоопарк? Слышал, там новых слонят привезли. У меня как раз есть лишние билетики.
Аленка засияла так, будто на нее высыпали мешок конфет. Это была ее заветная мечта. Я на секунду засомневалась, но мама поддержала предложение, и я, видя счастливое лицо дочки, сдалась и почувствовала, как камень на душе немного сдвигается. Спасибо Евгению за его добрые намерения.
Но я слегка заблуждалась насчет его доброго сердца. Вернее, насчет источника его внезапной инициативы.
Вечером в субботу, после поездки в зоопарк, когда Аленка, уставшая и довольная, уже заснула, обняв новую плюшевую обезьянку (которую, конечно же, «случайно» купил Евгений), раздался звонок в дверь. Это была Оксана.
— Алис, я больше не могу молчать, — с порога выпалила она, и в голосе ее слышалось настоящее мучение. — Я мучалась всю неделю! Во вторник меня вызывал Егор.
И она выложила мне все. Как он, не начальник, а просто виноватый мужчина, умолял ее рассказать о нас. О наших мечтах. О наших маленьких радостях. Как он записывал в блокнот все до мелочей: про мой тайный интерес к дизайну, про пирожные «Картошка», про Аленкину мечту о зоопарке и кукле.
— Я сначала испугалась, — призналась Оксана, — но он был таким… искренним. Разбитым. Я поверила ему и захотела помочь.
Я слушала ее, и мир переворачивался с