– Вставай! – Даша вырвала его и туманного небытия и потащила за собой, расталкивая растерянных посетителей клуба, который, кажется, прямо сейчас лавировал между закрытием и хайпом. – Мой там, а твой?
Рэм проморгался, когда она уже вытащила его в центр круга.
На полу лежали двое. Громила неестественно повернул окровавленную голову на бок и задумчиво смотрел куда-то через людей в бесконечность. На его руке, свободно откинутой в сторону, желтел бумажный браслет.
– Он, – выдохнул Рэм, высвобождая ладонь из пальцев Даши.
Та сверкнула глазами и фыркнула. Зрачки у нее были расширены, прямо как у лежащего под громилой мелкого. Он не успел выбраться, только чуть выполз, карабкаясь по заплеванному полу. Его пальцы застыли изломанными линиями. На узком запястье болтался оранжевый браслет.
– А это мой, – выдохнула Даша.
Они схватили вещицы одновременно, пока перепуганная толпа еще не собралась с мыслями. И одновременно же рванули из зала на улицу. Ночь успела сгуститься и отхлынуть, оставив вместо себя прозрачные сумерки. Рэм бежал по тротуару, и грохот его ботинок разносился по всей улице. В пальцах трепыхался ошметок браслета, сорванный с мертвого запястья. И это было лучше всего. Даже лучше, чем Даша, бегущая впереди, со всей ее силой и хрупкостью, нежностью и злостью. Кажется, никогда еще Рэм не был так счастлив. А может, вообще никогда не был, а зародился в этом самом беге от клуба к остановке трамвая. Они вбежали в салон почти на ходу. Рухнули на задние сиденья, не веря, что все действительно получилось.
– Пизде-е-ец, – только и смог выдохнуть Рэм.
А Даша просто рассмеялась и откинулась на спинку. Свой браслет она сорвала с запястья и повязала тот, что принадлежал мелкому.
– Я так и не поняла, почему мой откинулся, – призналась она. – Даже показалось сначала, что у нас с тобой одна вещица на двоих…
– Да просто сердце не выдержало, – ответил Рэм. – Они оба обдолбанные были в край.
– Ну да, смерть в тренде. – Даша закрыла глаза и притихла.
Рэм тоже замолчал. Они ехали мимо спящих домов со слепыми окнами. У остановки спал мужичок, закинув ноги на полосатый баул. На следующей надо было выходить. Рэм повернулся к дремавшей Даше и спросил:
– А если бы вещица правда была одна. Что бы ты сделала?
Даша дернула щекой, но все-таки ответила.
– Я бы ее забрала, Ром. – Открыла глаза и подобралась, не давая ему возможности отреагировать. – Сейчас выйдем и сразу в машину, а потом на склад. Нужно с этим закончить.
Ехали молча. Даша барабанила пальцами по рулю, пока горели красные светофоры, и чуть слышно чертыхалась. В ответ беззвучная мама в голове Рэма вздыхала, но сил сказать что-то существенное у нее не было даже в воображаемом мире. Отмахнуться от нее, когда в руках сжат истекающий полынью подарочек, было проще простого. Рэм просто повел плечом, и она исчезла. Может, ее и не было уже. Может, она умерла, пока Рэм прятался от всех за выключенным телефоном. Но пока он его не включит, мама останется в его голове где-то посередине: между смертью и нет. Беззвучным вздохом в ответ на чертыхания.
– Эй, потише! – не выдержал Рэм, когда Даша особенно круто вписалась в поворот.
Она только зыркнула в ответ и прибавила скорости. Они влетели во двор склада и резко затормозили, оставляя за собой клубы пыли. Рэм поспешил освободиться от ремня безопасности и вывалился из машины наружу. Светало, и уже нагнеталась жара. День наступал потный и ленивый. Такой надо проводить под кондиционером, перекладывая из бокала в бокал квадратики льда. Но из перспектив были только пыльный ангар и россыпь полынных таблеточек в зип-пакете, который Даша достала из бардачка и теперь разглядывала, прислонившись к капоту.
– Что-то меня понесло, – признала она. – Сейчас выдохну и пойдем.
– Выдыхай.
Таблетки в ее ладони поблескивали так притягательно, что хотелось выбить их, а потом ползать по земле и подбирать, совать в рот и заглатывать. И урчать при этом. Рэм с трудом отвел глаза и уставился на махину ангара. Внутри точно копошилась жизнь. В щель под воротами просачивался холодный свет флуоресцентных ламп.
Даша шуршала пакетом, потом громко сглотнула. Рэм слышал, как она улеглась на капоте и притихла. Осталось только чуть слышное дыхание. Он постарался совпасть с ним. Один на двоих вдох, один на двоих выдох. Сразу закружилась голова. Даша дышала быстрее и глубже, жадно хватала кислород, стремительно выдыхала углекислый газ. Она все делала ярче и яростнее. Рядом с ней Рэм чувствовал себя если не живым, то хотя бы приближающимся к жизни. Вот только от этого почему-то становилось все тревожнее. От нее становилось все тревожнее. И от таблеток, что всегда были у нее под рукой.
– Вот теперь можно идти, – сказала Даша, спрыгивая с машины.
И Рэм послушно пошел следом. Во взмокшей руке браслет громилы стал влажным, так и норовил выскользнуть. Рэм держал его сведенными от напряжения пальцами, словно маленькую, но ядовитую змею, – чуть на расстоянии от себя. Но от мысли, что от него придется избавиться, по телу разливалась противная слабость. Вот они пересекли двор, вот Даша постучала в ворота, вот замок лязгнул с той стороны, и в воротах приоткрылась неприметная дверца. Мужик в оранжевой спецовке посмотрел на гостей сурово. Даша вытянула руку с оголенным запястьем – мужику было достаточно только глянуть на полынную вязь, чтобы раствориться в темноте ангара, уступая дорогу.
Баки стояли на прежнем месте. Даша уверенно пошла к тому, что был посередине. На его крышке стикеров не обнаружилось. Даша застыла перед щелью приема вещиц, а лампа, установленная прямо за баками, подсвечивала ее лицо тревожно красным.
– Чего застыла? Швыряй давай, – раздался голос мужика в спецовке.
Его тяжелая рука оказалась на плече Рэма, и тот пошатнулся. По шее побежали колючие катышки озноба. Рука у мужика была трудовая – темная, с мозолями и сбитым ногтем на указательном пальце. Глубокие трещины шли от запястья к ногтям, вгрызаясь в кожу. Там, где она расходилась, виднелась блеклая и сухая плоть. Рэм скосил глаза, чтобы рассмотреть как следует, но мужик уже убрал руку, оставив после себя только тошнотворные ощущения.
Даша взмахнула рукой, и тонкая лента браслета исчезла внутри бака. Мужик за спиной у Рэма довольно хмыкнул и подтолкнул его вперед, и Рэм шагнул, поравнявшись с Дашей. Из нее будто воздух выкачали. Плечи опустились, руки повисли вдоль тела. Рэм