Княжна прикинула, куда он тянулся пальцами, и, непроизвольно потерев уголок левого глаза, все так же бестолково спросила:
– У меня что-то с глазами?
Лянь Сун тихо хмыкнул, улыбнувшись уголком рта. Она подумала, что успела испачкаться, и яростно потерла глаз вновь. Третий принц придержал ее за руку.
– Ничего, просто чуть покраснели.
– Правда? – Чэн Юй перестала тереть, слегка встревожившись. – Зря терла, да? Раскраснелись, неприятно теперь смотреть?
Мужчина ответил не сразу. Помолчал, вглядываясь в ее недоумевающее лицо, и только потом ответил:
– Нет. Приятно.
Чэн Юй замерла, но Лянь Сун уже чуть склонил голову и сменил тему:
– Это место, говоришь, должно мне понравиться?
Княжна вместе с ним всмотрелась в наползающий впереди белый туман и непонимающе протянула:
– Именно это. Но раньше тумана я здесь не видела. – Она задумчиво подперла рукой подбородок. – Может, позже он рассеется…
Не успела она договорить, как белый туман начисто смело порывом ветра, и взгляду их открылась ранее скрытая картина. Однако это был не тот прелестный пейзаж, который некогда очень любила Чэн Юй, а очаровательный дворцовый сад. Куда ни посмотри, радуется взор, тишь да благодать. Если еще прислушаться, то можно даже различить ликующий птичий щебет.
Безо всяких сомнений, они находились в пещере Малой Яотай, но откуда ни возьмись в ней оказался роскошный дворцовый сад. Было очевидно, что он возник неестественным образом. Лицо Чэн Юй побледнело. Ужас распространился от подошв по всему телу, поднявшись к плечам и шее, где, будто обратившись жестокой рукой, сдавил ей горло.
Воспоминания о древнем захоронении Южной Жань вновь промелькнули у Чэн Юй в голове.
Лянь Сун не заметил, как изменилось выражение лица княжны. Он сам был несколько удивлен. Если он не ошибался, как только рассеялся белый туман, им открылся магический строй, сотворенный богом. Более того, магический строй времен первозданного хаоса, который сам Лянь Сун видел только у Дун Хуа в собрании книг Рассветного дворца.
Это был Неразрешимый узел омрачений.
В сердцах рождается тысяча видов омрачений, поэтому никто не может пройти этот строй и нет способа его расплести. Воистину – неразрешимый узел.
Но они были в мире смертных. В мире, где живут смертные и где никак не ожидаешь встретить богов.
И в этом мире кто-то запустил магический строй времен первозданного хаоса.
Разумеется, Чэн Юй хотела показать ему не его.
Строй Неразрешимого узла омрачений читал сердца, вводил их в заблуждения, заманивал в ловушку и, более того, мучил. В конце концов, это был прежде всего дурманящий строй. Но запустить его могло только намерение убить. Третий принц ни капли не сомневался, что Чэн Юй, похоже, обожавшая обматываться всякой гадостью и благодаря этому мирно сосуществовавшая с местными питонами, никогда не касалась и края этого магического строя.
Из покрытого красным лаком прохода впереди выпорхнула стайка красавиц в тонких одеждах с широкими рукавами. Движения их были легки и изящны, будто еще чуть-чуть – и девушки воспарят к небесам. Обольстительные и прелестные, словно танцовщицы весенних домов, холодные и надменные, словно девы-воительницы, прекрасные и строгие, словно дочери знатных семейств, изысканные и утонченные, словно ученые девы – красавицы имелись на любой вкус.
Похоже, Неразрешимый узел омрачений разглядел в Лянь Суне ветротекучего господина, вечно ищущего развлечений, но в то же время слишком изменчивого и непредсказуемого. Даже магический строй, созданный нарочно для того, чтобы читать, а после мучить сердца, не смог определить, какие девушки нравятся Лянь Суну больше всего, и потому сотворил всевозможных чаровниц в надежде, что хоть одна, но сумеет сбить его с пути.
Возглавлявшая вереницу красавиц девушка оказалась особенно бойкой. Когда она увидела разноцветную бабочку, пролетающую мимо, ее глаза загорелись, и, выскочив из строя, она бросилась за ней. Поймав бабочку, чаровница радостно заулыбалась, вскинула голову, издалека посмотрела на Лянь Суна и, встретившись с ним взглядом, бесстрашно ему подмигнула.
Внешностью и манерами она немного напоминала Чэн Юй.
Третий принц замер, но это оцепенение не продлилось долго. В следующий миг он чуть изогнул губы в улыбке, словно счел порождения магического строя весьма занятными. Беззаботно прищурив глаза, он принялся лишь как бы между делом постукивать веером по руке.
Вдруг в саду появилось множество разноцветных бабочек, и неспешно двигавшиеся красавицы вскрикнули от удивления. И поскольку взявшиеся из ниоткуда бабочки полетели к третьему принцу, смех красавиц тоже теперь был обращен к нему. Разноцветные крылышки замелькали в воздухе, закружились разноцветные одежды – со всех сторон на Лянь Суна устремились взгляды: страстные и ласкающие, смущенные и робкие, будто бы отталкивающие, но вместе с тем завлекающие.
Девчушка, которая подмигнула Лянь Суну, похоже, набралась смелости. Будто бы погнавшись за бабочкой, она приблизилась к молодому мужчине и, склонив голову набок, с невинным видом спросила:
– Старший братец, поможешь мне поймать ту синюю бабочку?
Она действительно очень хорошо подражала Чэн Юй. Третий принц улыбнулся и небрежно махнул рукой, отчего синяя бабочка, присевшая на кончик его складного веера, расправила крылья и полетела к девушке.
Прекрасная, радующая сердце и глаз картина. Но наблюдавшая ее Чэн Юй испытала лишь страх.
Она не была наивной девочкой. Поездка в Личуань, которую она совершила, когда ей было пятнадцать, открыла ей глаза на многие истины об этом мире. Чэн Юй знала: чем смертельнее опасность, тем в более красивой оболочке она таится.
Княжна смотрела на очаровательных девушек и видела лишь напудренные черепа. Паника внутри нее нарастала, ноги подкашивались. Но стоило Чэн Юй увидеть, что поймавшая синюю бабочку красавица пытается прильнуть к Лянь Суну, и она удержалась на ногах. Более того – шагнула вперед, оказавшись у мужчины за спиной. Когда бойкая девчушка с застенчивым выражением на лице вновь попыталась прижаться к братцу Ляню, Чэн Юй приподнялась на носочках, собираясь закрыть ему глаза.
Но, может быть, Лянь Сун оказался слишком высок, а может, волнение пересилило, но дотянуться она смогла только до его подбородка.
Со стороны красивое лицо этого молодого мужчины всегда казалось ледяным, будто бы вырезанным из нефрита, но когда она коснулась его, то ощутила тепло.
От неожиданности Чэн Юй сжала пальцы, а затем почувствовала, как он, будто бы недоумевая, в легком касании провел по четырем ее пальцам, которые девушка положила ему на подбородок.
– Что ты делаешь? – тихо спросил третий принц.
Его пальцы тоже были теплыми.
Княжна слегка задрожала и попыталась подняться повыше, но потеряла равновесие и прижалась к его спине.
Лянь Сун окаменел, но Чэн Юй не