Я понимающе киваю. Потянувшись к набедренному ремню, на котором висит один из моих ножей, я проверяю, что разрез на юбке не слишком высокий, чтобы она могла его увидеть. В моей сумке также есть электрошокер размером с ладонь и складной нож, спрятанный в косметичке, которую она только что переставила на туалетный столик. Безопасность требует готовности.
— Я помогаю другу. И единственное, что увидишь ты или кто-то другой — это то, что я здесь, чтобы развлекать публику. — Это не ложь, просто не вся правда. Я не могу ничего обещать, всегда есть вероятность, что что-то пойдет не так. Я знаю это лучше, чем кто-либо другой.
— Отлично. Джаз-бэнд начнет твой сет примерно через час. Приходи посмотреть, как только устроишься — вода, напитки, все, что тебе может понадобиться. Бармены знают, что ты — часть персонала. Сегодня ожидается полный зал. В городе будет много людей в ближайшие несколько недель; сезонная депрессия особенно сильна в это время года, и люди больше всего на свете хотят сбежать и исследовать страну бурбона, а также ее возможности для отдыха. Она на секунду умолкает. — Я не ожидаю большого количества местных жителей в четверг вечером, но скоро многие пронюхают, что ты выступаешь здесь. — Я понимаю, к чему она клонит, но не прерываю ее. — Жители будут болтать. Они придут посмотреть на тебя.
— В этом наша цель, не так ли? — говорю я с уверенной улыбкой, отбрасывая легкое беспокойство, которое только что вызвали ее слова. — Ты можешь забыть о том, как наняла меня, забыть о просьбе Кортеса и относиться ко мне как к любому наемному работнику. И я сделаю свою работу чертовски хорошо. — Я осматриваю комнату, оценивая ее размеры и то, насколько она идеально подходит для шоу, а затем говорю ей: — Я никому не обязана ничего объяснять, Хэдли. Но если тебе интересно, смогу ли я танцевать, когда сюда придут мистер Дуган из хозяйственного магазина, библиотекарь Прю или даже кто-то из Фоксов...
— Мистер Дуган никогда здесь не появится. — Однако я не могу не заметить, что она ничего не сказала о Фоксах.
Я приподнимаю подбородок всего на долю дюйма.
— Неважно, кто меня увидит, потому что я более чем уверена в том, что делаю, как танцую, и что люди увидят, когда посмотрят на меня. Я уже не та, что была, когда уехала из Фиаско, и меня не беспокоит то, что люди поймут это. И если уж на то пошло, я — всего лишь твое новое шоу.
Она широко улыбается.
— Да, чертовски правильно. — Хлопнув в ладоши, она вылетает из маленькой комнатки и кричит из коридора: — Берегись, Фиаско, Рози Голд готова кружить головы и натягивать штаны!
Я вернулась в город, который когда-то любила, но в нем полно людей, которые до сих пор не знают, почему я уехала, и которые заставили меня почти не оглядываться назад. Я носила это с собой везде, куда бы ни отправилась. Всегда, кроме того времени, когда я была Рози Голд. Я становилась другой, когда танцевала бурлеск. Танцы всегда были лишь увлечением. Взросление означало, что нужно зарабатывать на жизнь, а не тратить время на хобби, поэтому я планировала оставить танцы и поступить на службу в полицию. Начать новую жизнь. Но потом все изменилось, и я перестала надеяться, что выйду замуж или обоснуюсь, чтобы завести детей. Не было необходимости выбирать стабильность вместо постоянных изменений. Мне нужно было получать зарплату, вот и все. И вдруг возможности показались мне безграничными.
Мне было легко вжиться в образ Рози — уверенной в себе женщины, которая не стесняется использовать свое тело, чтобы провоцировать, развлекать и получать желаемое.
Я прислоняюсь к барной стойке, осматривая пространство и пытаясь выстроить свою хореографию. Бармен наливает мне минералку, которую я потягиваю, пока составляю карту «Midnight Proof». Люстры, висящие в центре главного зала, тепло светятся и создают камерную атмосферу. Это идеальное, изысканное сочетание, и бархатные красные шторы усиливают ощущение, что это скорее театр, чем просто подпольный бар. Это именно та атмосфера эпохи Гэтсби, которую вы ожидаете увидеть в таких заведениях. В сочетании с кожаными диванами и коваными металлическими деталями это выглядит брутально, и в то же время чертовски красиво. Зал в стиле лаунж означает, что я могу легко работать с аудиторией и получить больше удовольствия.
— Пьешь на работе? — спрашивает Кортес, наклоняясь ко мне.
Я двигаю стакан с минералкой в его сторону.
— Подумываю об этом. — Я опускаю глаза, чтобы посмотреть, во что он одет. Джинсы, обтягивающие бедра, коричневые ботинки и белая рубашка под спортивным пиджаком. Даже если ему потребовалось время, чтобы подготовиться, он все равно выглядит как полицейский в штатском. — Не знала, что ты будешь здесь сегодня вечером, — говорю я, с любопытством поднимая бровь.
— Мне нужно присматривать за этим парнем, но, что еще важнее, я должен точно знать, кому он пожимает руки, — объясняет он. Я наблюдаю, как две женщины, проходя мимо, бросают на Кортеса заинтересованные взгляды. — В идеальном случае ты окажешься в списке приглашенных на это частное мероприятие, Фэй.
Я выяснила, что в этом месяце Блэкстоун проводит свой частный аукцион, и это сразу же привлекло внимание ФБР. Поместье, которое он арендовал для проведения этого частного мероприятия, находится на границе округа.
Кортес смотрит в сторону и затем хмыкает, словно только что, что-то понял.
— Что? — спрашиваю я, любопытствуя, не поделится ли он со мной деталями.
— Я не ожидал увидеть Эйса Фокса рядом с ним, — говорит Кортес, выпрямляясь во весь рост. — Не могу сказать, что я сильно удивлен. Это стало еще более интересным. Ты помнишь какие-нибудь звонки или электронные письма между ними?
Рядом с Аттикусом Фоксом стоит еще один мужчина, а за ним — тот, на кого я смотрю слишком пристально и гораздо дольше, чем следовало бы.
Брок Блэкстоун — не более, чем мошенник. Он управляет одним из крупнейших аукционных домов в США. Он куратор, у которого есть талант доставать людям то, что им нужно. Аукционы «Christies» или «Sotheby's» продают антиквариат и бесценные ювелирные изделия, предметы изобразительного искусства и древние артефакты, и «Blackstone Auctions» делает то же самое. Но я быстро выяснила, что именно частные аукционы Blackstone заслуживают чуть большего внимания.
Я качаю головой.
— Я бы обратила внимание.
Если подумать, то Фокс Бурбон — самый популярный бренд бурбона в мире. Нет ничего удивительного в том, что глава этого бренда работает с кем-то вроде Блэкстоуна. Я просто не была к этому готова. Это проблема. Мне следовало предвидеть такое развитие событий. Их бурбон достоин аукциона. Стоимость редкого бурбона варьируется от нескольких сотен долларов за бутылку до десяти, а то и двадцати тысяч. «Blackstone Auctions» проводит торги по всему миру, но именно частные аукционы владельца находятся под прицелом ФБР. Что и для кого он закупает для этих аукционов — вот что мне предстоит выяснить. Кортес не говорит, что именно они ищут, лишь сообщает, что им нужна любая информация.
— Если бы был хоть какой-то признак того, что в деле замешан Фокс, Кортес, я бы в это ни за что не ввязывалась. — Я отталкиваюсь от стойки и отхожу подальше от того места, где расположились Блэкстоун и его небольшая компания. Как бы сильно меня это ни злило, я заключила сделку. Мне нужно держаться подальше от семьи Фоксов, если я решила вернуться в Фиаско хоть на какое-то время. У нас заключено соглашение, и я нарушаю его, находясь здесь.
— Что значит, ты уезжаешь? — недоверчиво спросила Мэгги. Прошло всего несколько недель с тех пор, как я вернулась из полицейской академии во Франкфорте. До этого я училась. Домой я приезжала только на каникулы. Мне было приятно пожить своей жизнью вдали от дома. Но я скучала. Я знала, что она тоже скучала по мне, но она была занята учебой. Университет Кентукки позволял ей жить дома, но в свободное от занятий и учебы время она гуляла с друзьями. Она бы справилась и без меня.
— Я не уверена, чем хочу заниматься дальше, и мне нужно проветрить голову. Я нашла квартиру, и теперь у меня будет немного пространства. — Я складывала одежду в корзину для белья, стараясь контролировать свои дрожащие руки. Мне было невыносимо врать ей. Я не хотела никуда уезжать. Я хотела воплотить в жизнь свои планы, но теперь это было невозможно. Если я хотела, чтобы все осталось похороненным, а Линкольн Фокс выполнил свою часть договора, мне нужно было уехать. Я чертовски ненавидела его за то, что он заставил меня это сделать.