Я слышу, как Джош убегает в свою комнату.
— Представляю, как па удивится!
Я с тяжелым сердцем собираю оставшиеся вещи. Когда я возвращаюсь на кухню, Атлас стоит у раковины, глядя из окна на задний двор. Он не слышит, как я подхожу, поэтому я трогаю его за плечо.
Атлас мгновенно прижимает меня к себе и целует в висок.
— Я провожу тебя к машине.
Он относит мою сумку к автомобилю и оставляет ее на заднем сиденье. Я открываю водительскую дверцу, но напоследок Атлас вновь меня обнимает.
Эти объятия долгие и печальные, совсем как в тот вечер, когда он приехал, чтобы меня утешить. Я не хочу его отпускать.
— Как думаешь, что случится, когда вы приедете в Вермонт?
Атлас размыкает объятия, но оставляет руку у меня на бедре и продевает палец в петельку на поясе моих джинсов.
— Понятия не имею, — отвечает он. — И почему я так за него беспокоюсь?
— Потому что любишь.
Атлас заглядывает мне в глаза.
— Поэтому я и о тебе все время волнуюсь? Потому что люблю?
Я прерывисто вздыхаю.
— Тебе лучше знать.
Атлас притягивает меня к себе, затем проводит пальцем вдоль моей шеи к татуировке.
— Я люблю тебя много лет, Лили.
Подкрепляя свои слова, он убирает палец и целует сердечко на моей коже.
— И я люблю тебя много лет.
— Да. Никто на целом свете не любит меня так, как ты.
Он кладет ладони на мои щеки, приподнимает мое лицо и целует, а когда отстраняется, в его глазах тоска, словно я уже уехала. Или я драматизирую, потому что сама ощущаю то же самое?
— Вечером созвонимся. Люблю тебя, — говорит Атлас.
— И я люблю тебя. Удачи вам сегодня.
По дороге домой меня одолевают противоречивые чувства. Каждое мгновение, проведенное с Атласом вчера и сегодня, оправдывало мои самые смелые надежды, но при мысли о том, какие трудности ему предстоят, мне начинает казаться, будто я оставила с ним кусочек сердца.
Я буду переживать за Атласа весь день. Надеюсь, они не застанут Тима дома, а если застанут, Джош сделает правильный выбор.
Глава 31. Атлас
Мы едем уже три часа. Джош почти не разговаривает, уткнувшись в книгу с комиксами. А поскольку нервничает он не меньше меня, я сомневаюсь, что он по-настоящему осознает прочитанное. Он целых пять минут глядит на одну и ту же страницу. Там вроде происходит битва, но в глаза бросаются откровенные декольте.
— Эту мангу можно читать в твоем возрасте? — интересуюсь я.
Джош немного отодвигается, и теперь я вижу только обложку.
— Конечно, — говорит он не своим голосом.
По крайней мере, лгать мой брат не умеет. Если он все-таки останется со мной, я запросто определю, вздумал ли он юлить.
Если он останется со мной, достану ему парочку книг по саморазвитию. Я накуплю ему столько комиксов, сколько влезет в шкаф, а затем тайком подсуну немного полезной литературы, в дополнение к моему нерадивому опекунству. «Неукротимую» [2], «Новую мужественность» [3], «Тонкое искусство пофигизма» [4]. А может, и какие-нибудь священные тексты главных мировых религий. Я буду рад любой помощи.
Особенно после сегодняшней поездки. И хотя Джош верит, что это дорога в один конец, в глубине души я понимаю: он вернется со мной в Бостон. Я лишь надеюсь, что обратный путь пройдет спокойно, без истерик.
Когда навигатор предупреждает о повороте на нужную улицу, мой младший брат крепче стискивает книгу. Головы он не поднимает, хотя страница до сих пор не перевернута. Я вижу табличку с адресом Тима перед ветхим каркасным домом и останавливаю машину через дорогу от него. Джош притворяется, что погружен в чтение.
— Приехали.
Джош роняет книгу и наконец-то глядит на меня. Я указываю на дом, брат добрых секунд десять его рассматривает, после чего убирает комиксы в рюкзак.
Он взял с собой почти все свои вещи. Купленную мной одежду, несколько книг. Все это он с трудом затолкал в рюкзак, каким-то чудом застегнув молнию. И вот он здесь, со всеми пожитками на коленях — надеется, что хотя бы один из родителей его не оттолкнет.
— Мы можем немного посидеть? — просит Джош.
— Конечно.
Парень пытается на что-нибудь отвлечься. Трогает вентиляционные отверстия, теребит ремень безопасности, переключает музыку в наушниках. Проходит десять минут. Я терпеливо жду, пока он соберется с духом и откроет дверцу.
Чтобы не смущать брата, я перевожу взгляд на дом. На подъездной дорожке стоит старенький белый «Форд». Возможно, поэтому Джош и не решается постучать в дверь. Машина — это знак, что дома кто-то есть.
Я не пытался отговорить брата от поездки, поскольку знаю, каково это, когда хочешь познакомиться с отцом. Джош так и продолжит жить в мире грез, пока не столкнется с суровой реальностью. Ребенком я тоже возлагал огромные надежды на близких, но после долгих безрадостных лет уяснил, что люди, среди которых ты родился, — это далеко не всегда твоя настоящая семья.
— Просто пойти и постучаться? — наконец подает голос Джош.
Он напуган, да и я, если честно, чувствую себя не в своей тарелке. Я многого натерпелся от Тима и не горю желанием его видеть. К тому же я дико боюсь возможного исхода этой встречи. По-моему, Джошу не стоит идти в этот дом, но кто я, чтобы запрещать ему видеться с отцом? Больше всего я боюсь, что брат здесь останется. Что Тим, как и моя мать, встретит его с распростертыми объятиями только ради того, чтобы задеть меня.
— Могу пойти с тобой, — скрепя сердце предлагаю я.
Если я окажусь с Тимом лицом к лицу, придется делать вид, будто я не хочу ему врезать.
Джош какое-то время молчит. Я сижу, уткнувшись в телефон, и жду, пока брат наберется смелости, хотя, будь моя