С началом ливней их перестали выгонять на восстановительные работы — только Катя подозревала, что не столько из заботы о людях, кто будет работать под проливным дождем, работы-то найдется не только на улице, сколько из-за воцарившейся у властей растерянности. Кругом была такая «жопа», что те просто никак не могли определиться, с чего начинать. С какой стороны подступиться… С завалами-то, вроде, уже понятно все стало. Кого успели, того спасли в первую неделю, а кого не успели — про тех можно уж не говорить. Поздно. Ничем ты им не поможешь. И сейчас «высокие чины» из партии, кто уцелел в катастрофе, чешут репу на счет того, «а что делать дальше». Отвыкли уж со времен войны от авральной работы — да и людей, кто был к такому более-менее готов, кто не растерялся бы в чрезвычайной ситуации, из руководства по большей части «выдавили» вместе с большинством сталинских кадров. Отправили кого на пенсию, кого — на всякие мелкие должности типа директоров электростанций или послов в «дружественные страны». Остались или «середнячки», кто не может работать без указки сверху, или откровенные лизоблюды, работающие по принципу «лишь бы угодить начальству». Только в чрезвычайной ситуации это не поможет… И смогут ли нынешние власти все же организоваться, наладить работу? Или все пойдет так, как рассказывал про свой мир Николай, но гораздо быстрее? И ведь они с Михаилом и Викой даже прикидывали, что можно сделать… Говорили про людей, кто смог бы возглавить страну… Пусть и не в контексте катастрофы, которую тогда не ожидал еще никто, а в случае вулканической зимы… Вспомнили и про Пономаренко, который сейчас фактически пребывал «в ссылке», на должности преподавателя Института общественных наук. Кстати, именно в таком качестве Катя не так уж и давно даже встречалась с ним — вроде как посоветоваться на счет книги про Долгую зиму… Хоть и встретил он ее весьма настороженно, но прочитал ее «наброски» с явным интересом. Правда, в последующих комментариях явно старался не сказать чего лишнего, а некоторые моменты посоветовал вообще переписать по-другому. Под предлогом того, что «так лучше» будет, хотя сама девушка, сравнивая свой вариант с предложенным, прекрасно поняла другое. Зная правила системы, Пономаренко просто сразу понял, что исходную версию зарубит цензура — которая в этом мире была даже придирчивее, чем в прошлой реальности до Долгой зимы. Вот только кто сейчас Пономаренко? Да и жив ли он вообще?
Вспоминали еще про «белорусов». Мазуров, недавно совсем ставший первым заместителем Предсовмина… Можно сказать, занял ту должность, что несколько позднее в ее прошлом мире занял Михаил. «Товарищ Солнцев», то есть. Невольно вспомнилось, как тогда его назначение тогда стало в народе поводом для шуток про «восход Солнца»… Большинство даже было уверено, что со временем он станет главой государства, хотя этого так и не случилось. «Нельзя прыгнуть выше головы. Не мой уровень это, — честно признался как-то ей Михаил, — не потяну. Так что лучше быть хорошим вторым, чем плохим первым». Кстати, то же самое он говорил недавно и про Брежнева — мол, он мог бы стать неплохим первым секретарем какой-нибудь республики, но на должности генсека развалит всю работу и доведет страну до ручки. Вот только… Это в той реальности еще с последних лет Сталина должность в Совмине была важнее партийной. Здесь же после смерти товарища Сталина все успешно отыграли назад. И насколько сильно влияние Мазурова сейчас — Катя сказать не могла. Из «белорусов» еще был Машеров, но тот пока у себя в республике. По нынешним меркам, все равно, что на другой планете. Ей туда один фиг не попасть никак…
Кто еще был в том списке? Шелепин. В прошлой реальности, сначала министр госбезопасности, а позднее — один из заместителей Пономаренко. И Предсовмина с осени 1976 года… Почти десять лет он пробыл у власти — пока в 1987 году не ушел на пенсию по состоянию здоровья, которое ухудшилось настолько, что он больше времени проводил в больнице, а не на работе. Даже не дотянув до негласной «возрастной планки» в семьдесят лет для высших руководителей страны. Как рассказывал общавшийся с ним Михаил, не захотел походить на «товарища Сталина последнего года». Впрочем, тогда многие именно так уходили… Помнили еще 1954 год, как частично парализованный Сталин с трудом добирался до рабочего места. И хотели, чтобы их запомнили здоровыми и полными сил, а не дряхлыми развалинами. Сейчас Шелепин — член ЦК и один из заместителей Председателя Совета министров. Фигура! Только как к нему подобраться и что сказать?
Кто еще? Григорий Романов. На данный момент, как они успели узнать, второй секретарь ленинградского обкома. И еще один будущий Предсовемина из их реальности! Собственно говоря, он был как раз следующим после Шелепина… Правда, был у власти весьма недолго, всего пятилетку до того, как в семьдесят лет вышел на пенсию. Из-за чего запомнился в народе достаточно мало… Точнее, его помнили больше как первого заместителя Предсовмина. Но, как говорили, толковый мужик был, немало полезного сделал и еще до того, как страну возглавил. Ну а потом… Нет, про тех людей можно пока и не говорить. Они на данный момент еще студенты, а то и вовсе дети. Если вообще родились в иной реальности. А могли ведь и вовсе не родиться. Или стать совсем другими людьми.
Были и еще люди, про кого говорил Михаил… Кто-то из них, правда, уже на