— И что же заставляет его оставить такую женщину?
— Он понял, что ошибся, приняв увлечение за любовь.
— А не считаешь ли ты, — продолжала горестно мама, — что твой Володя способен еще раз ошибиться?
— Трудно судить об этом, мама. Но нельзя же ошибку, да еще в таком важном вопросе, как любовь, терпеть всю жизнь.
Мама сказала, что она не поняла моей заумной «тирады». Я пояснила:
— Володя по молодости ошибся, он честно признает свою ошибку. Жена не возражает, хотя и с болью в сердце, но согласна дать мужу свободу. Далее: Володя встретился со мной, полюбил; я ответила взаимностью. Мы убеждены, счастье стучится в наши сердца. Кто осмелится вернуть Володю к нелюбимой жене, а меня сделать несчастной на всю жизнь?
Я заплакала, не могла сдержать слез, хотя и была недовольна этой своей слабостью.
Мы прервали беседу, но час спустя возобновили ее. Начала мама:
— Во всяком случае, я не намерена становиться на твоем пути, Лариса, но позволь, родная, попросить тебя принять один совет: пусть лучший наш контролер — время — подскажет нам с тобой и ему самое хорошее решение важного жизненного вопроса. Проверьте еще и еще раз свои чувства, взгляды, характеры. Брак, милая, — это серьезный шаг в жизни каждого человека.
Я приняла, не могла не принять этого совета мамы, он отвечал моим понятиям.
Разговор с мамой вызвал в моей душе бурю. Усиливалось уныние, терзала тоска. Естественно, все это отразилось на нашей переписке с Володей: за первые три недели после возвращения с Юга я не написала ему ни строчки, он же завалил меня письмами и телеграммами. И наконец, телефонный звонок. Услыхав его голос, я преобразилась, с трудом подавляя волнение, заверила любимого честным словом, что ничего плохого не произошло и что я верна… прежним чувствам, дружбе (мама была в соседней комнате, и я, глупышка, почему-то постеснялась сказать о любви), обещала сегодня же написать ему большое, обстоятельное письмо.
Володя прокричал:
— Письмо будет добрым или?..
— Получишь — поймешь, все поймешь!
— Но ты не разлюбила?.. По-прежнему любишь меня?! Если тебе кто-то мешает разговаривать, скажи только «да» или «нет»… Спаси, как я спас тебя однажды.
Я твердо сказала:
— Да, да, да! Этому и будет посвящено письмо.
Повесив трубку, я подошла к маме, поцеловала, прижалась к ее груди.
Мама гладила мои волосы.
Мы долго молчали, молча поужинали, молча легли спать: нам так было хорошо! И я всю ночь напролет думала о маме, о Володе, о своем, о нашем общем большом счастье, которое манило нескончаемыми радостями.
Мне и раньше казалось, что мама немножко дипломатка: работа обязывает — она много занята сложными человеческими судьбами. Чувствую, что она призвала на помощь время специально, чтобы образумить меня, погасить чувства к Владимиру. Что ж, два поколения — два мира, два подхода к жизни. Нет, нет, это не «отцы и дети» в том плане, какой нам преподносят зарубежные «наставники». Мне ясно одно: идейно наши отцы и дети близки, и никакая сила нас не разъединит, не поссорит. Молодые люди с завихрениями — это одиночки, жалкие, беспомощные (извините за «высокий стиль»!).
Я малость отвлеклась, но мне полнее хочется представить свои взгляды на жизнь.
Мама исподволь, как бы размышляя, упорно внушала мне одну и ту же мысль: советский человек обязан быть честным и чистым во всех своих деяниях, в труде, в быту, при любых общениях друг с другом. «Перебежчики» в любви — явление не только неприятное, но и вредное. Страдают от них взрослые (вторая сторона), страдают дети, часто страдают родственники и друзья. Не лучше ли оказывать «скорую помощь» тем супругам, которым грозит опасность распада любви, семьи. Понятно, это нелегко; тут нет и не может быть рецептов, патентованных средств исцеления. Но тем не менее… Нетерпимы же мы ко всякого рода нарушителям законов, судим их, наказываем. А вот жулье в быту, в любви не трогаем, морально его не бойкотируем…
(У мамы эти мысли звучали сильней, они имели большую логическую стройность.)
На все мамины доводы я отвечала неопределенным пожатием плеч и глубокими вздохами. Мама, конечно, понимала, что я не разделяю ее взглядов во всем, что касается моей любви к Володе, но не теряла надежды на победу. Я тоже не теряла надежды на свою победу. Господи, ведь нет же правил без исключения! В любви нет шаблона: мерка одного непригодна для другого.
Мне было приятно, что мама не затрагивала возможных корыстных мотивов у Володи (стремление «сменить вехи» из-за приманок большого города и т. д. и т. п.). Не затрагивала, видимо, потому, что для этого не было оснований: мы с Володей обеспечены хорошей работой, заработком. А столичный город и провинция? В наше-то время, при теперешних средствах общения — смешно принимать в расчет эти устаревшие понятия. Одна моя подружка-«провинциалка», живя в достатке, в один день умудрилась выкупаться в трех морях… Правда, Володя станет платить алименты. Не беда! Мой заработок пока невелик, зато мама — на высоте. А Володя не только врач, но уже кандидат медицинских наук. В целом наша маленькая семья будет вполне обеспечена.
Год у нас с Володей шла горячая переписка; он много слал телеграмм, поздравительных и всяких, часто звонил по телефону, часто присылал цветы через проводников поездов и друзей, которые летали в наш город. Вы, конечно, представляете, как это было приятно и трогательно! И мама за этот год заметно отошла, видимо вспомнила себя в молодости, свое счастье, безжалостно оборванное войной. Отец погиб на фронте.
Наступил решающий разговор у меня с мамой. Год — срок достаточный для любого испытания наших чувств, и мы его выдержали. Мама сдала позиции.
Перед Володей возникли некоторые трудности: надо сменить работу, сменить местожительство. Конечно же, Володя переедет в наш город. Я к нему перебраться не могу из-за мамы, она не может оставить службу, тут от нее ничего не зависит. Потом, Володя считает, что ему лучше порвать с прошлым. Жаль, понятно, детей, но с детьми можно встречаться, хотя их мать настаивает, чтобы отцовские функции Володи исчерпывались аккуратной и добросовестной уплатой алиментов. Что ж, я здесь не буду давить на любимого, пусть поступает, как знает, как подскажут отцовские чувства.
Володя появился в нашей квартире раньше предполагаемого срока. Прибыл