В четыре часа ее отпустили домой. Она вышла во двор, Степана нигде не было видно. После разговора с ним у нее на душе было неспокойно. Он хватался за нее как за соломинку и, чтобы удержать, придумал весомый с точки зрения мужчины аргумент. Любовь. Она изобразила из себя недотрогу и оттолкнула его. Идиотка. А ведь она могла понять его состояние, и с ней такое случалось. Ему просто нужен был живой реальный человек, который бы послушал его и удержал от глупости.
На крыльце курил охранник, она спросила у него, не видел ли он Степу.
— Степан в гараже возится с машиной.
Она поблагодарила его и отправилась на задний двор.
— Степа! Степа, ты здесь?
— Что?
— Выйди на минутку.
— Ну, что?
— Слушай, ты бы мог мне дома помочь мебель отодвинуть от стенок, я хочу обои в большой комнате поменять?
— А утром ты не могла об этом сказать?
— Утром я еще не созрела для такого дела.
— А теперь созрела?
Маша улыбнулась:
— А теперь созрела.
Он недоверчиво посмотрел на нее:
— Пожалеть меня решила?
— Вот еще! Жалеть тебя. Сам себя жалей, если больше нечем заняться.
Он, ни слова не говоря, закрыл капот, вытер тряпкой руки, сел в машину и, попросив ее отойти, выехал из гаража.
— Ну, поехали.
Ксюши дома не было, она утром уехала к подруге на дачу. Степан выдвинул мебель на середину комнаты, с Машиной помощью накрыл все полиэтиленом и предложил:
— Хочешь, могу и обои оторвать.
Она кивнула. Мысль начать делать ремонт пришла ей несколько часов назад, но мысль была неплохая. Надо же, в самом деле, когда-то этим заняться.
— Я нужна тебе?
Он усмехнулся:
— Совсем не нужна.
— Пойду приготовлю чего-нибудь.
А потом они ужинали на кухне, и Маша спросила:
— А тебе действительно это так нужно?
— Только если ты захочешь.
— У меня два года не было мужчины.
— Потому что ты этого не хотела.
— Откуда ты знаешь?
— Ты красивая.
— Не выдумывай.
— Ты особенная… В тебе что-то есть… Ты настоящая… Рядом с тобой хочется быть лучше…
— Мальчик мой, милый…
А потом они сидели в Машиной спальне и разбирали Степину жизнь.
— Мне один мудрый человек сказал: «В жизни надо разыгрывать одну карту». Знаешь, в этом что-то есть. Тебе нужно напомнить о себе. Совсем не обязательно для этого возвращаться в театр. Пройдись по Ленфильму. Потусуйся среди своих. Жизнь тебя потрепала, но от этого ты стал только интереснее. Если ты начнешь сниматься, у тебя появится отдушина и все станет более осмысленным. Я ведь не забросила свою профессию. Вечерами, в выходные, всегда можно найти время. Я представляю, как тебе тяжело без твоей работы. Артисту нужны подмостки, я это понимаю… И с женщинами все не так уж плохо. Так получилось, что у тебя две семьи. Что поделать… Не ты первый. Поговори с ними. Они обе борются за тебя, значит, ты им нужен. Вспомни, как у вас все начиналось. Может быть, с одной из них ты сможешь жить вместе. У вас сложился определенный стереотип в отношениях, и вы не можете его преодолеть. Хотя если ты захочешь попытаться, то все станет возможно. Подумай, что ты скажешь. Подготовься…
— Как ты похожа на мою мать. Она тоже умела перетряхнуть мою душу и разложить все по полочкам. Когда я был маленький…
— А ты и есть маленький. Ну что ты выдумал? Нельзя желать собственной смерти. Это очень плохо. Даже религия это осуждает. Любой грех можно искупить, если раскаяться. А самоубийство? Никогда! Ты не нужен там раньше времени. Надо свой путь пройти до конца, как бы тяжело ни было. Как же можно самому поставить точку? Ведь все еще только начинается. Все еще впереди. Кто такая Анжела? Да она мизинца твоего не стоит. Бросишь ее. Найдешь новую работу. А можешь и не уходить. Разве она что-то решает? Решает Андрей Егорович, а он к тебе хорошо относится. А ее ты всегда можешь припугнуть тем, что перед уходом все расскажешь мужу.
— Мне так хорошо с тобой.
— Степа, тебе нужно возвращаться домой.
— Да, я все понимаю.
— Забудем про то, что у нас было.
— Все будет так, как ты захочешь, но я не забуду.
— Забудем… Все было очень хорошо, но это не может повториться…
— Все будет так, как ты захочешь.
В полночь Степан уехал от Маши умиротворенным, с твердым желанием начать новую жизнь и основательно пересмотреть свою прежнюю. А утром он не вышел на работу. Машину Андрея Егоровича, на которой он ездил, обнаружили около Литейного моста. Машина была закрыта, ключ от нее Степан унес с собой. Но все его документы и ключи от квартиры лежали в бардачке. А еще через два дня труп Степана выловили из Невы.
Когда Машу допрашивал следователь, она рассказала про их последний разговор, опустив только кое-какие подробности. Про себя и про Анжелу. Следователь все подробно записал. Все было очень похоже на самоубийство.
Маша попросила у Анжелы на следующий день не выходить на работу и осталась дома одна.
Три дня назад Степан приезжал к ней, и все в квартире напоминало о нем. В гостиной он отодвинул от стен мебель и сорвал со стен обои, туда она вообще не могла входить, на кухне он учил ее готовить глинтвейн, в спальне… Маша взяла бутылку ликера и закрылась в Ксюшиной комнате. После Димки у нее два года никого не было. Она пожалела Степана и зачем-то впустила его в свою жизнь. Степан ей был не нужен, но три дня назад ей с ним был очень хорошо. Так хорошо, как может быть хорошо один раз без продолжения. И они оба это почувствовали. Ей показалось, что он освободился от своих безнадежных мыслей и понял, что надо жить. А оказалось совсем наоборот… Они обсудили его жизнь, и он понял, что не стоит продолжать. Незачем.
Маша маленькими глоточками пила ликер и ужасалась тому, что она сделала. Степан был недоволен своей работой, хотел уйти от Анжелы. И пусть бы уходил. Так нет же, она сунулась со своими советами, и вот что из этого получилось. Она разложила все по полочкам и помогла ему принять решение, которое без нее он, может быть, никогда бы не принял.