* * *
Три письма лежали перед Дзюнъэем на низком столике, как три карты в руке шулера. Каждое из них было козырем, но чтобы выиграть партию, нужно было не просто иметь их, а разыграть в правильной последовательности и в нужное время. Подбросить их все в одно место было бы глупо — это выглядело бы как настолько очевидная подстава, что даже самый недалёкий ревизор заподозрил бы неладное.
Он сидел в своей каморке, вглядываясь в потолок, как будто на его неровной поверхности были начертаны ответы. Ему нужен был не просто план. Ему нужна была стратегия.
Первое письмо, «старое» — о испорченном рисе. Оно должно было быть найдено первым. Оно задавало тон, создавало прецедент. Оно должно было всплыть «случайно», будто его забыли уничтожить годы назад. Идеальное место — архив канцелярии, в самой дальней папке с делами, которые давно не востребованы, но по правилам ещё не подлежат уничтожению. Его должен был найти не ревизор, а кто-то из младших писцов во время плановой проверки архивов. Слух поползёт сам собой, создав почву для дальнейшего.
Второе письмо, «свежее» — о взятке поставщику леса. Оно было главным ударом. Оно должно было попасть в руки ревизора лично. Но не просто валяться на столе. Оно должно было выглядеть так, будто его попытались спрятать, но неудачно. Идеальное место — личный сейф Дзиро, к которому у ревизора будет повод получить доступ после находки первого письма. Но не сам сейф, а… щель между сейфом и стеной. Будто оно выпало при попытке его срочно уничтожить. Это выглядело бы результатом паники, что придавало бы улике дополнительную убедительность.
* * *
Третье письмо, «наглое» — о «возврате предоплаты». Это был финальный аккорд, который должен был лишить ревизоров последних сомнений и довести их до белого каления. Его нужно было подбросить прямо в папку с текущими делами Дзиро, которую тот должен был предъявить проверяющим по первому требованию. Когда ревизор будет листать документы, он просто выпадет в осадок. Эффект разорвавшейся бомбы. Дзиро не сможет объяснить, как оно туда попало. Это будет выглядеть как чудовищная самонадеянность или чья-то злая шутка. Но учитывая предыдущую находку и слухи, в шутку бы никто не поверил.
План вырисовывался ясный, но невероятно рискованный. Ему предстояло трижды проникнуть в разные, хорошо охраняемые места. С архивом всё было просто — туда часто ходили писцы, можно было затеряться. Кабинет Дзиро и его сейф — это было уже задачей для специалиста. А подбросить письмо в его рабочую папку… это нужно было сделать в тот самый момент, когда папка будет находиться вне его непосредственного контроля, но ещё не будет передана ревизорам. А ещё все важные пачки документов он перевязывал не простым узлом, а особым, сложным, который напоминал сплетённых змей. Чиновник считал это своей «фирменной печатью», защитой от любопытных глаз.
Дзюнъэй чувствовал, как по спине бегут мурашки — смесь страха и азарта. Он разложил перед собой схему замка, отмечая время патрулей, график работы архивариуса, привычки Дзиро…
Вдруг его отвлёк шум за дверью. Голос Кэнты:
— Дзюн! Вылезай! Срочно нужен твой экспертный взгляд!
Дзюнъэй, вздохнув, быстро спрятал письма и схемы и открыл дверь. Кэнта стоял с двумя абсолютно одинаковыми на вид деревянными табличками в руках.
— Ну, гений каллиграфии, скажи, какая из этих печатей настоящая? Отец заставил меня их проверить, а они на вид как близнецы! Я уже глаза сломал!
Дзюнъэй посмотрел на таблички. Печати и вправду были почти идентичны. Он взял их в руки, повертел. Одна была сделана чуть грубее, края были не такими чёткими. Подделка, и не очень качественная.
Он указал на настоящую печать.
— Вот эта? Уверен? — Кэнта прищурился. — А то если я отцу не ту подам, он мне уши надерёт. Ладно, поверю тебе, знатоку! — Он хлопнул Дзюнъэя по плечу и помчался дальше, крича через плечо: — Спасибо! Выручил! Как же ты всё это различаешь?
Дзюнъэй закрыл дверь, прислонился к ней и тихо рассмеялся. Вот оно, идеальное оправдание, данное ему самим небом. Если его поймают в кабинете Дзиро, он сможет сказать, что… Кэнта прислал его сверить печати! Гениально и просто. Он даже принесёт с собой одну из этих табличек для правдоподобия.
Его план обрёл последний, недостающий элемент — легенду для прикрытия. Теперь всё было готово. Оставалось дождаться подходящего момента. А момент, он знал, уже близок — слухи о готовящейся внеплановой проверке снабженцев уже ползли по замку.
Пора было учиться завязывать узел. Дзюнъэй раздобыл ранее несколько обрезков той самой шёлковой верёвки, которую использовал Дзиро. Сидя в своей каморке, он снова и снова пытался воспроизвести этот хитрый узел. Пальцы, привыкшие к точным движениям с сюрикенами и кистями, сначала отказывались запоминать эту грубую, витиеватую плетёнку.
«Чёртов выскочка, — ворчал он про себя, распуская очередную неудачную попытку. — Даже узлы у него вычурные, как и он сам. Нельзя просто бантик завязывать?»
После часа упорных тренировок его пальцы наконец-то обрели мышечную память. Узел стал получаться — идеально точная копия.
Он посмотрел на три письма, лежащие в тайнике. Три семени лжи, которые он должен был посеять в самых плодородных местах. Он мысленно представил себе лицо Дзиро, когда того начнут допрашивать по этим «уликам». И на его губе дрогнула улыбка. Не злобная, а усталая. Улыбка садовника, который знает, что ему предстоит выпалывать сорняки. Грязная работа, но кто-то должен её делать.
Глава 15
День проверки настал. Воздух в замке был густым и напряжённым, как бульон перед закипанием. Слухи о внезапной ревизии отдела снабжения ползли по коридорам, заставляя мелких чиновников суетиться, а крупных — хмурить брови и запираться в кабинетах.
Дзюнъэй провёл бессонную ночь, но на его лице не было и намёка на усталость — лишь холодная, ясная собранность. Его час настал.
Рано утром, едва открылись двери канцелярии, он, под предлогом поиска старых образцов бумаги для «важного заказа управителя», проник в архив. Воспользовавшись моментом, когда архивариус отвлёкся на громкую перепалку двух писцов, он словно невзначай задел плечом стеллаж с давними, пыльными делами по хозяйственным нарушениям. Несколько папок рухнуло на пол.
— Ой, простите! — жестами изобразил он панику, кивая архивариусу и торопливо бросившись собирать рассыпавшиеся бумаги. Архивариус, ругаясь, помог ему собрать их, даже не пересмотрев. А ставя папки на место, Дзюнъэй